Его трудовые достижения оказались весьма скромными, и не из-за недостатка подготовки или ума, а лишь потому, что процесс преподавания Лобанову быстро опротивел. В этой школе, где учились дети лесорубов и совхозных рабочих, ничего не менялось с доисторических времен. Безрезультатно попытавшись претворить в жизнь некоторые новации, казавшиеся ему самому впоследствии сомнительными, Лобанов впал в скепсис, в учительской вел разговоры крамольно-ругательные, на педсоветах отмалчивался и иронически усмехался. Однако ни директор, ни горластая, похожая на совхозного бригадира завуч высокой требовательностью Лобанова не донимали, учитывая аховское положение с педагогическими кадрами и мужские преимущества, принятые в учительской среде. К тому же и личное обаяние Сергея Николаевича играло тут не последнюю роль. Был он веселый, сильный и весь будто лучился эротической энергией. Поселковые женщины дружно оглядывались ему вслед.
Сергей было весь ушел во внеклассную работу. Организовывал какие-то вечера, литературные чтения, сколачивал из шебутных, проказливых пацанов некие странные гибриды тимуровских команд и робингудовских шаек. Но и тут ему не везло. Все его начинания в конце концов приобретали популистский характер и давали совсем не тот результат. Ребятня постарше в нем души не чаяла, но в конце концов попахивающие табачком поселковые подростки, сызмальства познавшие и тяжелый труд, и родительское пьянство, и рискованный таежный промысел, начинали безбоязненно являться на их вечерние сборища в легком подпитии, а то и принося с собой бутылку; своего в доску педагога норовили кликать попросту Серегой, а по-местному приземистые, ширококостные старшеклассницы, рано наливающиеся женской силой, прижимались к молодому наставнику тугими бедрами и грудями, когда он пел под гитару у костра обалденные песни, и черт бы его побрал, если ему это не нравилось.
Разуверившись в своих педагогических способностях, Лобанов собственноручно смастерил из всякого хлама три электрогитары, перепаял усилители от киноаппаратов, под Любочкино кудахтанье уволок из пионерской комнаты все барабаны и организовал в клубе удалой, громогласный ансамбль. Но рок-н-ролл на таежных просторах не прижился. Молодежи в поселке оставалось мало, да и та являлась на танцы в клуб до того «остекленевши», что могла плясать хоть под рев тракторного двигателя. А исполнять «Листопад» и «Серебряные свадьбы» для степенных тетушек Сергею быстро надоело…
