-- Но как возможно такое, почитаемый? Когда, и какой султан так одарил Великого Кормчего? Нынче, как ты должно быть знаешь, государь Джимшал болен, и не мог ничего отдать в дар, а ранее у него и мыслей таких не было.
-- Мысли людей, подобны запертым вратам. В них нельзя проникнуть, покуда их тебе не откроют. -- ответил фубо цзянцзюнь. -- Откуда же знать, что думал, а что не думал Ди Имладзияр Джимшал? Впрочем, в одном Хуан Ди прав -- не его отец даровал нам эти земли, а его брат, Ди Имладзияр Гемаль. Когда правитель начинает болеть и более не справляется с тяжкой ношей власти, должно достойному приемнику заменить его, и таким человеком стал он, приняв на себя зерцало власти и титул султана. Вот, -- пират принял из рук своего молчаливого (и по прежнему согнутого) спутника свиток, и протянул его сэру Валентайну, -- это копия грамоты, которую прислал Великому Кормчему новый султан Имладона.
Виризг с поклоном принял свиток и с еще более глубоким поклоном вручил его Байаситу. Имладонский церемониал он за два года выучил назубок.
Принц свиток принял, развернул, прочел... поманил Виризга, и когда тот подошел, шепнул ему на ухо: "Все как вы и говорили. На кол посажу, мерзавца". Сэр Валентайн молча кивнул, и вновь обернулся к адмиралу.
-- Принц Гемаль выдает желаемое за действительное, досточтимый паша. Он не был коронован на тот день, когда посылал эту эпистолу Великому Кормчему.
Ви Су Ци понимающе улыбнулся.
-- Да, нам известна эта традиция, хотя мы не придерживаемся ее. Кто владеет столицей и войском, тот и есть Ди, не так ли? А Аксар и армия на стороне Ди Имладзияда Гемаля.
Байасит, совершенно искренне, усмехнулся. При этом на лице его нарисовалось столь скептическое выражение, что все было ясно и без слов.
-- И опять же, о Лев Морей, принц Гемаль ввел вас в заблуждение. Аксар он не контролирует, армию тоже. Какой же он султан? Бунтарь он и мятежник.
-- В таком случае, -- фубо цзянцзюнь вновь почтительно поклонился, -- от имени Великого Кормчего должен я сказать, что поддерживаем мы бунт его и признаем законным султаном Имладона, к чему и тебя, Хуан Ди, призываем.
Байасит от такой наглости поперхнулся.
-- Молим тебя, мудрый сяньшэн, смирись пред братом своим, не противься его воле.
Лицо принца прибрело выражение, которое правильнее всего было бы перевести в вербальную речь фразой "Жирно будете срать".
-- Боюсь я, что никак не можем мы на это пойти. - вздохнул аазурец. - Права принца Гемаля на престол сомнительны. Помощь же бунтовщику, и Великий Кормчий не может этого не осознавать, это война.
