— Нет, нет, Аврелий. Прошу тебя, останься! Тут все словно с ума посходили, и мне сейчас особенно нужен надежный друг. Отец почтет за честь, если ты будешь на похоронах. А кроме того, нужно еще составить завещание, и здесь твоя помощь просто бесценна.
— Хорошо. Могу я выразить соболезнование вдове? — спросил сенатор подобающим тоном.
— Да, конечно, — с явной досадой ответила Терция.
— Присцилла своеобразная особа, и все же… — оправдался Аврелий.
Жена первенца Плавциев, неряшливая и сварливая, была одной из самых непривлекательных женщин, каких он когда-либо встречал. Занудная, неуклюжая и плаксивая, она вечно была всем недовольна и вдобавок имела неприятную привычку постоянно лгать.
— Как, ты разве не знаешь? Аттик развелся с ней несколько месяцев назад после двадцати лет совместной жизни. И взял себе в жены эту плоскую как доска, которая… Моложе меня, каждое утро моет лицо свежим молоком и целый час заставляет делать себе прическу. К тому же ее зовут Елена! Больше не стану ничего говорить, сам увидишь.
Аврелий был весь внимание — впрочем, как всегда, когда разговор заходил о женщинах.
— Она была замужем за Невием, которому мой отец отвалил кучу денег, чтобы отделаться от него. За несколько месяцев она сумела своими ужимками обольстить этого простака Аттика и войти в наш дом как законная супруга. И все-то ей не нравится, все недостаточно изысканно. И подумать только, что в Неаполе, где она жила до встречи с моим братом, ей приходилось довольствоваться одной только дряхлой служанкой! Так или иначе, не мое дело. Меня интересует только мое приданое — я хочу выйти замуж.
— Семпроний Приск, семья консула, знаменитая еще со времен Суллы… — заговорила Помпония. — Это будет твой третий муж, не так ли?
— И мне хотелось бы, чтобы последний! За Мезия я вышла замуж по воле отца, а за Бальба — чтобы забыть другого мужчину…
Аврелий, теперь уже питавший к Плаутилле лишь дружеские чувства, сделал вид, будто не понял намека.
— А ты не будешь скучать без этого сада наслаждений? — спросил он, с восхищением оглядывая местные красоты.
В перистиле редкой красоты кое-где еще стояли леса, и на них, несмотря на поздний час, работал какой-то очень низенький человек.
Справа, за большой мраморной аркой, крытая галерея вела через сад прямо к затейливой башенке среди деревьев. Из шпалер открывался вид на просторный парк с небольшим каналом, отделанным мрамором, который сиял белизной среди зелени. В большом вольере гуляла, издавая клекот, какая-то редкая птица, похожая на цаплю.
