— Ах, ты маленькая искусительница! Ведь знаешь, что нравится! Но если мы не остановимся, я займусь с тобой любовью прямо здесь!
— Так давай! — сказала она, прижимаясь еще крепче. — Ты же этого хочешь. — Рафаэль вдруг покраснел до корней волос, а она засмеялась. — Знаю, я бесстыжая, но жаль упускать такую возможность.
Собрав в кулак всю свою волю, Рафаэль покачал головой.
— Нет, моя жемчужина, мы все сделаем как надо. И это произойдет в нашей супружеской постели.
— Что… что ты сказал? — запинаясь, спросила она.
— Я люблю тебя, Дезирэ Фонтэн, и я сделаю тебя своей женой, как только появится возможность устроить свадьбу.
— Ты хочешь на мне жениться?
— Я буду самым счастливым человеком на свете, если ты согласишься стать моей невестой. Нам придется нелегко, дорогая. Против нас будут те, кто не понимает, что любовь сильнее ненависти. Нам еще многое предстоит… обсудить.
Больше нельзя оставлять ее в неведении. Она должна все узнать, но с чего начать?
— А с этим нельзя подождать? — спросила она, нежно погладив его по щеке. — По-моему, сейчас уместнее двум влюбленным поцеловаться.
Да, подумал он, не стоит омрачать это мгновение счастья. Рафаэль наклонился, и их губы слились в поцелуе.
Возвращение Рафаэля вызвало в доме настоящий переполох. Все выбежали, чтобы поздороваться с ним, и только к ужину жизнь снова вошла в спокойное русло.
За ужином Элена рассказала об оспе и о том, как искусно Дезирэ ухаживала за больными, и что сама она обязана ей своим выздоровлением.
Когда Элена вышла на минуту, Рафаэль выразил Дезирэ свою признательность.
— Ты тоже помог мне, когда я нуждалась в помощи, — ответила Дезирэ.
— Ты отплатила мне с лихвой, моя жемчужина.
Все следующее утро Рафаэль был занят делами поместья, а после сиесты приехал отец Гомес, и они заперлись в кабинете.
Священник остался ужинать.
Наутро, спустившись к завтраку, Дезирэ обнаружила, что Рафаэля за столом нет.
— Рафаэль обещал вернуться к полудню, — сказала Элена.
— Я хочу прокатиться верхом, — после минутного раздумья заявила Дезирэ.
— Одна?
— Мне надо кое о чем подумать, — сказала она и пошла переодеваться.
Часа через два она поняла, что сбилась с пути.
— Мадригал, похоже, мы заблудились. — Окружавшие горы были ей незнакомы. Неужели она так задумалась, что заехала за пределы поместья? И солнце уже переместилось к западу, стало быть, полдень далеко позади. Рафаэль, наверно, уже вернулся. Эти два дня он как будто ее избегал, а ей надо поговорить с ним наедине.
