— Как вы думаете, Норман, — продолжил он, — за каким чертом прилетают к нам инопланетяне на своих НЛО? Из праздного любопытства или, может быть, за нашим золотом? Вы удивитесь, Норман, они прилетают за самоубийцами. Это самый ходовой товар на черном рынке Галактики.
— Что-то не возьму в толк, зачем им самоубийцы, Мозугар?
— Все очень просто. Когда человек добровольно — именно добровольно и осознанно, — уходит из жизни, остаются недожитые годы, недоиспользованный потенциал, который можно выгодно продать. Раньше инопланетянам хватало естественных самоубийц. Но сейчас спрос превысил предложение, и они применили новейший биоэнергетический робот.
— «Шкатулка с поцелуями»?
— Да, они провели серьезные исследования. Подсчитали, сколько времени за свою жизнь мы проводим в сортире, сколько пребываем в меланхолии, сколько бываем счастливы. Так вот, оказалось, что счастливые мгновения человеческой жизни — действительно, всего лишь мгновения — не дни, не годы, а какие-то вшивые минуты. Любовный экстаз с одной — десять секунд, с другой — восемь, выигрыш в лотерее — минута. В общей сложности не набегает и получаса.
— Хорошего выигрыша хватит надолго, Мозугар…
— Денег, может быть, хватит, а счастья, дикого экстаза, нет. То же самое с женщинами, Норман. Так уж паскудно устроен человек — как только он получает желаемое, оно немедленно превращается в рутину, в обыденность. Так вот, «шкатулка» выдает триста человеческих норм счастья. Вдумайтесь, Норман, мои клиенты получают триста жизней, вместо одной, к тому же частично использованной. Они получают только то, ради чего стоит жить. Плохо это или хорошо? Кто я — мерзавец или благодетель?
— Благодетель, отправляющий людей в петлю или под поезд… — Майк сурово нахмурил брови.
— При чем здесь я? Люди не хотят возвращаться в рутину, поэтому кончают жизнь самоубийством, это их право. «Шкатулка» не закрывает им горизонты, напротив, она расширяет гамму их чувств, дает сверх положенного, человеческого, счастье разных тварей. Вам никогда не хотелось стать, например, орлом, Норман?
— Вы — антихрист, Мозугар, вы торговец человеческими душами.
— Я — овечка, я никого не принуждаю пользоваться услугами «шкатулки». А ведь она могла бы достаться какой-нибудь гангстерской шайке. Вот тогда…
— А вы не боитесь иметь дело с полицейским, Мозугар? — перебил Майк.
— До вас здесь уже побывало немало полицейских. Был даже один, пытавшийся меня разоблачить, тот самый, что рекомендовал вас — Кравински. — Майк на минуту задумался — итак, человек берет кредит в пять миллионов, заведомо зная, что не вернет их. Эти деньги он отдает оператору «шкатулки», после чего кончает жизнь самоубийством. — Я знаю, с кем имею дело. Держу пари, Норман, вы захотите посостязаться со «шкатулкой».
