— Привет, — внезапно охрипнув, достаточно громко и наигранно весело сказала она. Окинув взглядом стол, по-хозяйски плеснула в большой бокал коньяка и выпила, не дожидаясь приглашения. — Что, Егора ждете?
Ей никто не ответил. Тогда она села и стала ждать, присматриваясь к неприветливым лицам друзей Егора. Они ее никогда особенно не любили. Егор всегда был душой компании, у него было много друзей и знакомых, но эти ребята для него были особенно дороги, вернее два парня, Тема и Денис, и девушка Оля — сестра Темы. Дружили они давно, ходили в походы, всегда много вспоминали всякого из походной жизни, Егор частенько пропадал с ними надолго то на Кавказе, то на Урале, то просто рыбачили или охотились на даче у Дениса. Когда Егор задумал открыть этот небольшой клуб для друзей и людей, идущих с ним в одном направлении, они все вместе строили планы, ходили добиваться всяких мыслимых и немыслимых разрешений, и вначале после открытия клуба четверка была неразлучна. Только через некоторое время, (а что они хотели — открыть клуб в таком месте и остаться белыми и пушистыми?) к Егору стали липнуть всякие темные и не очень темные личности. Тогда-то ее и познакомили с Егором, она хорошо помнит, как смотрела на нее Ольга, когда сильно пьяный Егор пошел с ней наверх, где располагалась его квартира. С тех пор друзья стали встречаться реже. Красивая Оля перестала совсем появляться здесь. А Егор, обалдевший от ее готовности исполнять любые его желания и от наркоты, которой она его тайком пичкала, чтобы не сильно надоедал, кружился в водовороте пьяных ночей, похмельных дней и разных темных дел, в которые она постепенно втягивала его. Но… она мысленно выругалась, когда она его упустила? Он вдруг как сорвался с цепи, перестал таскаться за ней по пятам, и вообще все ее планы грандиозные обещали рухнуть, а она уже так привыкла к этому скучному заведению, как к своему.
Вдруг Денис, крепкий высокий парень с черными немного вьющимися волосами, положил перед ней какую-то скомканную бумагу, расправил ее, и продолжая придерживать, постучал по ней пальцем:
— Читай… — презрение сочилось в каждом его слове.
Записка была написана коряво, а последние буквы совсем расползались, делаясь все крупнее и неразборчивей.
"Если меня нет, трясите Ингу, боюсь, что мне не выпутаться одному, узнал, что она накачивала меня наркотой Я и сейчас выключаюсь Егор"
— Это лежало в его комнате под ковром, — быстро и с ненавистью заговорила Ольга, — Что ты сделала с ним?
