"В настоящий момент мы стоим перед железным фактом войны. Нам угрожают ужасы вражеской оккупации. Мы должны сейчас решать вопрос — не за или против войны, но вопрос о средствах, необходимых для защиты страны. В случае победы русского деспотизма, запятнавшего себя кровью лучших людей своего народа, многое, если не все, ставится на карту для нашего народа. Эту опасность надо отразить, обеспечить культуру и независимость нашей собственной страны. Мы были правы, постоянно повторяя: мы не оставим в момент опасности под ударами нашу родину, мы чувствуем себя вместе с тем в согласии с Интернационалом, который всегда признавал за народами право на самостоятельность и самозащиту, и также единодушно с Интернационалом мы осуждаем завоевательную войну. Исходя из этих оснований, мы вотировали требуемые военные кредиты".
Такой декларацией фракция рейхстага дала 4-го августа пароль, который должен был определить поведение немецкого пролетариата во время войны. Отечество в опасности, национальная оборона, народная война за существование — вот лозунги, данные парламентским представительством социал-демократии. Все остальное явилось затем простым следствием: поведение партийной и профессиональной прессы, патриотический рев масс, гражданский мир неожиданный роспуск Интернационала — все было лишь неизбежным следствием направления, данного рейхстагом. Если, действительно, дело идет о существовании нации и свободы, если она может быть защищена только путем бойни, если война является святой обязанностью народа — тогда все само собой понятно, и тогда все допустимо. Кто признает цель, должен признавать и средства. Война — методическое, организованное чудовищное убийство, но для систематического убийства нормальный человек должен быть несколько одурманен. Это с давних пор излюбленный метод всех ведущих войну. Зверству поступков должно соответствовать зверство помыслов и настроения, так как они должны подготовлять и сопровождать первое. Отсюда Wahre lakob (юмористический орган немецкой социал-демократии) от 28-го августа с картинами немецкого «молотильщика», партийные листки в Хемнице, Гамбурге, Киле, Франкфурте, Кобурге и т. д. В их патриотическом пыле — в стихах и прозе — соответствующий и необходимый ядовитый наркотик для пролетариата, который якобы может спасти свое существование и свободу, лишь разрывая смертоносным железом грудь русских, французских и английских братьев. Эти шовинистические листки во всяком случае последовательнее тех, которые пытались сочетать разрушающую горы и долины войну с человечностью, убийство с братской любовью, смирение с методами войны.
