Михаил ФИРСОВ, руководитель группы частных предпринимателей.
Я занимаюсь бизнесом, который в народе зовется "челночным", пять лет. Начал в 93-м, когда закончил институт электронной техники и получил прекрасное техническое образование. Но работу по специальности не нашел. Наша электронная промышленность, как и промышленность любая другая, уже шла под откос и молодые специалисты ей не требовались. Пришлось переквалифицироваться в челноки. Я стал возить из Турции дубленки и кожаные куртки. Продавал на московских рынках. Там 10 процентов цены за место у прилавка надо официально отдавать в рублях, а 90 процентов — в долларах налом. Кому попадает нал и куда он идет — думаю, объяснять излишне. Но тут ничего не поделаешь. В принципе у меня и моих компаньонов дела шли неплохо. И мы уже подумывали о том, чтобы открыть свое производство дубленок. Руки у русских заточены лучше, чем у турок. Кожсырья у нас достаточно, технологию выделки можно подтянуть, нитки и фурнитуру можно заказать на русских предприятиях. Я делал расчеты и уверен: наши дубленки не уступали бы импортным. Подчеркиваю: мы близко подошли к тому, чтобы заняться производством. Но грянул кризис 17 августа и все мысли о собственных изделиях, не привязанных к доллару, пришлось оставить. Челночный бизнес стал неокупаем. Многие мои знакомые сворачивают дела. И не только из-за падения рубля. Русских с рынков вытесняют вьетнамцы и китайцы. За ними, во-первых, сила организованной массы, во-вторых, поддержка их государств. Русские же торговцы ни от федеральных, ни от московских властей поддержки не получают никакой.
Валерий ЕРЕМЕЕВ, председатель калужского колхоза "Маяк"
. Мне в свое время дорогу в бизнес закрыла большая политика. Я в начале 90-х зарегистрировал предприятие, получил в кредит 200 тысяч долларов и перевел их в Молдавию на закупку оборудования. Но распался Советский Союз — и мои поставщики из сделавшейся суверенной республики отказались от обязательств. То есть не отправили оплаченное оборудование и не вернули денег. Чем мне помогло мое родное государство? Абсолютно ничем. Хочешь заниматься бизнесом в России — надейся только на самого себя. С этим убеждением, рассчитавшись с долгами за кредит, я пошел в председатели колхоза, с этим убеждением и работаю пять лет.
Наше хозяйство, в отличие от многих других, благодаря ряду объективных и субъективных факторов за годы реформ не уменьшило производство молока и мяса, а производство картофеля увеличило. Падение рубля и сокращение импорта на нас сказалось благодатно. Нам стало легче сбывать свою продукцию — и на счету колхоза впервые стали появляться деньги. Сейчас у нас нет долгов ни по налогам, ни по зарплате, хотя она и невысока. Но таких хозяйств, как наше, в стране осталось 30 процентов. Остальные 70 либо разорены, либо влачат жалкое существование. Жизни нашего колхозника тоже особенно не позавидуешь. Дома он семью содержать может, но отправлять ребенка учиться в город, ему уже не по карману, съездить в гости к родственникам в другую область для него — роскошь непозволительная. И если все в стране останется как есть, то выбраться из своей, пусть относительной, но нищеты — мы вряд ли сумеем.
