Он замолчал. Все сидели не шевелясь, храня гробовую тишину и словно ожидая продолжения речи. Вскоре члены Комиссии заерзали на стульях; все поняли, что речь окончена.
— Значит, такова ваша трактовка собственных действий. — Хейнман, медленно наклонился вперед и устремил взгляд в переносицу Джима. — Значит, вы спасали Землю от буйнопомешанного… Но насколько вы уверены в своей правоте?
— Я отвечу. — Джим мрачно улыбнулся. — Дело в том, что я разыскал в архивах немало любопытных сведений. Земля, да будет вам известно, все-таки была колонизирована Империей — здесь высадилось несколько Высокородных со слугами. И… — Он помедлил, но затем выговорил медленно и очень ясно: — Я САМ — ПОТОМОК ЭТИХ ВЫСОКОРОДНЫХ! ТАК ЖЕ, КАК И РО, — Я ПОТОМОК БОЛЕЕ РАННЕЙ И БОЛЕЕ ЗДОРОВОЙ АРИСТОКРАТИИ. ИНАЧЕ, СОСТЯЗАЯСЬ С ГАЛИАНОМ И ДРУГИМИ ВЫСОКОРОДНЫМИ, Я НЕ СМОГ БЫ СДЕЛАТЬ ТОГО, ЧТО СДЕЛАЛ. Я МОГ БЫ ДОСТИЧЬ БОЛЬШЕГО, ЕСЛИ БЫ МОЕ РАЗВИТИЕ НЕ ОСТАНОВИЛИ ЗДЕСЬ, НА ЗЕМЛЕ, КОГДА МНЕ БЫЛО ДЕСЯТЬ ЛЕТ ОТ РОДУ!
В мертвой тишине Джим смерил взглядом губернатора. Тот сидел неподвижно, его рот был слегка приоткрыт, глаза уставились в пустоту. Джим неожиданно почувствовал уверенность в себе и даже прилив симпатии аудитории, включая членов Комиссии. Но столь же внезапно симпатия эта сменилась чувствами недоумения и досады.
— Высокородный? Вы? — Хейнман, казалось, задавал вопрос сам себе. Довольно долго он смотрел на Джима недоуменным взглядом, затем взял себя в руки и словно бы вспомнил о своем положении и обязанностях. — В это трудно поверить. — В голосе сквозила прежняя едва уловимая ирония. — Чем вы докажете это?
Джим спокойно кивнул на губернатора Альфы Центавра 3.
— Губернатор знает Высокородных. Мало того, он видел меня в их среде. Он может подтвердить мои слова, если, конечно, вы поверите такому свидетелю.
— О, — Хейнман откинулся в кресле и по инерции отъехал с ним от стола. — Думаю, свидетельству губернатора мы поверить можем.
Он повернулся к маленькой фигурке гостя и громко, чтобы слышали все, спросил:
— Мистер Кейл, находящийся здесь, утверждает, что он — Высокородный. Что по этому поводу думаете вы, губернатор?
Взгляд губернатора по-прежнему был устремлен на Джима. Он открыл рот, намереваясь говорить, затем закрыл; наконец, с трудом выговаривая слова земного языка, сказал:
— Нет, нет… Он никогда не может быть Высокородный… НЕТ!
Над аудиторией пронесся шумный вздох. Джим медленно поднялся и скрестил на груди руки.
