После долгой езды по городу машина наконец выскочила на космодром. Джим увидел вокруг гладкую как стол бетонную пустыню, тянущуюся до самого горизонта. Вдалеке возвышался яйцеобразный предмет — корабль Высокородных.
Шофер подвез Джима к самому кораблю.
— Подождать?
Джим покачал головой, выгрузил багаж и проводил глазами машину, умчавшуюся в направлении города. Скоро она пропала из виду.
Джим поставил чемоданы на гладкий бетон и повернулся лицом к кораблю. Снаружи корабль выглядел весьма странно. Не видно было ни иллюминаторов, ни люков, ни каких-либо иных отверстий. Может статься, никто из находящихся на борту не заметил появления Джима. Либо не обратил внимания. Джим уселся на один из чемоданов и стал ждать.
Ждать пришлось около часа. По истечении его Джим совершенно внезапно очутился не на бетоне взлетного поля, а в похожем на яйцо отсеке с темно-зелеными стенами. На полу был разостлан такого же цвета ковер, а на ковре валялись в беспорядке разноцветные подушки. Рядом с собою Джим обнаружил свой второй чемодан.
— Извини, что заставила ждать, Волк, — произнес женский голос. — Я занималась другими приемышами.
Джим встал, обернулся и увидел говорившую. В сравнении с остальными Высокородными рост ее был невелик — около пяти футов десяти дюймов. Кожа, хоть и напоминавшая цветом белизну оникса, как у принцессы Афуан, была чуть-чуть темнее. Приблизительно как кожа индейца против кожи бледнолицего. Глаза тоже были темнее — густо-золотые с красными искорками, в отличие от лимонно-желтых глаз Афуан. Овал лица имел более округлые очертания. Женщина улыбалась, причем улыбалась так, как никогда не позволила бы себе улыбнуться холодная принцесса голубых кровей; на лице ее, от линии носа, собирались симпатичные крохотные лучики-морщинки. Распущенные по плечам золотистые волосы вились пушистыми локонами, чем, по мнению Джима, выгодно отличались от прямых, как солома, шевелюр прочих Высокородных.
Улыбка ее внезапно исчезла, лицо потемнело от прихлынувшей крови. Она краснела! Джим изумился, наблюдая это явление у представительницы великой расы.
— Гляди сколько хочешь! — гордо и с вызовом сказала она. — Мне стыдиться нечего!
— Стыдиться? — озадачено воскликнул Джим. — Чего?
— То есть как?..
Смущенная, она умолкла. Краска отлила от щек. Внезапно во взгляде проступило раскаяние.
— Извини, — сказала она. — Ну, разумеется, для Волка разницы никакой, так?
— Очевидно, так, — произнес Джим. — Но, вероятно, только потому, что Волк не совсем понял, о чем идет речь.
