– Ты смеешь предлагать, чтобы я зналась с тобой после… после… – Возмущение не давало ей говорить дальше. Кроме того, ей совсем не хотелось закатывать сцен. Да и где было найти такие слова, чтобы он понял, какое страшное оскорбление нанес ей сейчас. Неужели он всерьез полагал, что она хоть на минуту согласится стать его любовницей?
От одной этой мысли все внутри у нее перевернулось. Она чувствовала, что лицо у нее горит. Тэйлор резко повернулась и протянула руку, чтобы открыть дверцу кареты. Но Лукас опередил ее, крепко подхватил под локоть, чтобы поддержать, помог ей сесть в экипаж и сам уже собирался последовать за ней.
Уильям сделал шаг вперед.
– Ты не должна позволять ему провожать тебя домой, – прокричал он громко, чтобы она наверняка услышала. – Он безродный мерзавец, к твоему сведению, а репутация у него такая же темная, как у самого дьявола.
Она не выдержала. Распахнула дверцу кареты. Чуть не ударила ею Лукаса, но он вовремя придержал дверцу. Ему не хотелось, чтобы она отлетела и попала Тэйлор по лицу.
– Ты не смеешь так неуважительно отзываться о моем муже. Убирайся прочь с моих глаз и не смей больше никогда со мной заговаривать. Ты низкий человек, и я не желаю иметь с тобой ничего общего.
Задав собаке, как ей казалось, хорошую трепку, Тэйлор схватилась за ручку и захлопнула дверцу.
Лукас слышал, как она бормочет что-то про себя. Уильям же вел себя как настоящий осел. Он не желал поверить в происходящее. Лукас прислонился к стенке кареты, сложил на груди руки и стал ждать, что он станет делать дальше.
– Ты очень расстроена, Тэйлор. Я хорошо понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Ты думаешь, что я бросил тебя, и поэтому солгала, что вышла замуж. Завтра утром мы обо всем поговорим. И тогда ты простишь меня.
Тэйлор поняла, что говорить дальше бессмысленно. Она всплеснула руками от досады, а потом через опущенное окошко кареты тронула Лукаса за плечо.
– Пожалуйста, садитесь в карету. Я хочу уехать отсюда поскорее.
– А разве сейчас не моя очередь? – спросил Лукас. – Уверен, что смогу убедить его.
Уильям с негодованием посмотрел на Лукаса. Тот улыбнулся в ответ.
– Я бы предпочла, чтобы вы не вмешивались, сэр, – проговорила Тэйлор из окошка.
– Раз вы моя жена, Тэйлор, я уже вмешался.
Уильям взревел, как раненый зверь. А Тэйлор показалось, что он завизжал, как поросенок, которого режут. От этого противного звука заскрежетало в ушах.
До этого глупца наконец начала доходить суть происходящего.
