Загудела связь. Легок на помине!
— Командир Гафаров! — донесся брюзгливый голос Гробова. — Где твой рапорт?
— Уже отправил, — сообщил Гафаров. — Вне рапорта: у нас гость по белому списку, то есть ему полный допуск в Город. Я его пока к себе заселил. Некий Овсянников Иван Алексеевич. Документов — одна справка, да и та…
Гробов молчал.
— Есть коррективы? — осторожно поинтересовался Гафаров.
Вообще-то для особых гостей существовала в заповеднике база отдыха, с элитной охотой и нужным сервисом — но даже особые гости не проходили по белому списку. Полный допуск в Город — это… очень много. Так что разъяснения были очевидно необходимы. А Гробов молчал.
— Все же приехал, — наконец буркнул Гробов. — Ну-ну…
И опять надолго замолчал, видимо, оперируя какими-то высшими соображениями. Потом спросил, есть ли ночные работы по блоку. Работы, естественно, имелись.
— Примешь участие! — приказал Гробов. — Ночные смены волынят, подкрутишь им гайки.
— У ремонтников есть свое начальство, — рискнул возразить Гафаров. — Пусть и они поработают! А то командиры везде, как подгонялы…
— Детский лепет! — отрезал Гробов. — Не надо быть подгонялой! Мы строим Е.К.Г. Вот иди в ночную смену и строй. Ремонтные мастера это за тебя не сделают, им от института заданий хватает. Ясно?
Гафарову сразу стало ясно, что именно в ночную смену и надо заниматься созданием Единого Коллектива, и Гробов удовлетворенно отключился.
— Я слышал, сигнал тревоги был? — поинтересовался Иван.
— Сигнал? — рассеянно спросил Санго Риот. — Не мог ты его слышать… э, а как ты прошел в разведцентр?!
— А что случилось?
— Захвачена база Седьмого заградотряда — и сейчас мы будем их оттуда вышибать!
Глаза командира пограничников горели восхитительным буйволиным гневом. Риск, кровь, насилие — вот это и была его настоящая жизнь!
База Седьмого — это было на орбите, прямо над головой. Иван потянулся к запасному боекомплекту.
… Я пойду вторым, — сказал Иван напарнику. — Я лучший в ближнем бою, мне надо беречься.
— Справедливо, — согласился пограничник. — Чудеса бывают, хотя и реже, чем хотелось бы. Но вдруг мы доживем до ближнего боя?
… Они бежали по пустым переходам. Был шанс отбить центральный пост управления. Это значит — не дать уничтожить базу, это значит — ближний бой, скорая смерть!
Здесь не было живых врагов, только самонаводящиеся системы. Человек уступал их реакции, и пограничник упал, но Иван в этот момент был не совсем человеком. Пулеметы подавились тактильными гранатами, и Иван достал дверь центра. Закрыта! Взрыв — здравствуйте, я пришел! Дернулся и упал с простреленной головой дежурный офицер, от пульта управления полетели клочья, по Ивану палили со всех сторон…
