— Твое воображение нужно окатить ведром холодной воды, как пару собак, сцепившихся посреди улицы, — заявил Соклей.
Менедем жестами показал, что слова брата ранили его, как вонзившаяся в грудь стрела. Он пошатнулся так убедительно, что испугал ослика, навьюченного четырьмя большими амфорами оливкового масла. Погонщик кратко, но весьма выразительно прокомментировал этот инцидент, но Менедем не обратил на него никакого внимания.
Соклей почувствовал себя слегка виноватым, потому что он тоже иногда пытался представить, каковы женщины под всеми этими туниками и накидками, под плащами и вуалями. Да и какой мужчина время от времени этим не занимается? А сами женщины — разве они прячутся не для того, чтобы подстегнуть воображение мужчин?
Размышляя об этом, Соклей чуть не прошел мимо собственного дома.
Менедем засмеялся.
— Ты, братец, никак собрался к нам в гости? Рановато. Иди-ка сперва расскажи своему отцу о заключенной сделке, а я обрадую своего. Кстати, сегодня у нас ужинают торговцы, помнишь?
Соклей кивнул.
— Думаю, за ужином только и будет разговоров, что о нашей сделке… Разумеется, если к тому времени отцы не сдерут с нас шкуры и не продадут их дубильщикам.
— Мы заработаем на павлинах кучу денег, — мужественно заявил Менедем.
— Нам и вправду лучше их заработать, иначе… — ответил Соклей.
Его двоюродный брат вздрогнул, потом помахал ему рукой и двинулся к своему дому. Ничто не могло надолго ввергнуть Менедема в уныние. Хотел бы и Соклей так легко ко всему относиться.
Он постучал в дверь и стал ждать, пока отец или домашний раб ему откроют.
Гигий, их управляющий, отпер засовы и распахнул двустворчатые двери.
— Радуйся, молодой хозяин, — сказал раб-лидиец. — Как идет подготовка «Афродиты» к плаванию?
Он знал о семейных делах почти столько же, сколько знали хозяин и его сын.
— Неплохо, — ответил Соклей. — Отец дома? Мы с Менедемом купили сегодня кое-какие товары — чтобы продать их на западе, когда отправимся в путь, — и я хотел бы обсудить это.
— Да, твой отец дома, — ответил Гигий. — Он будет рад тебя видеть, Ксанф только что ушел.
— Он рад видеть кого угодно после ухода Ксанфа, — засмеялся юноша.
Упомянутый торговец был человеком честным и заслуживающим доверия, но предельно глупым.
Соклей прошел через двор, направляясь к андрону — мужской половине дома, — где ожидал найти отца. Сестра Соклея Эринна поливала во дворе из кувшина целебные растения и травы.
— Радуйся, — сказала она. — Что нового в городе? Думаю, Ксанф принес кое-какие новости, но я не выходила из своей комнаты, пока он не ушел.
