А потом, тем «только-с-тобой-говорю» голосом, который она так хорошо знала:
— Почему я не поставил это ублюдка на зарядку вчера ночью? Просто забыл, и все. Просто забыл.
— Джеймс, дорогой, самолет разбился два дня назад.
Пауза. Даже милосердный гудок не заполнил ее. Потом: — Правда? Миссис Кори сказала здесь необычное время. Кто-то из нас с этим согласился, кто-то нет. Я не согласился, но, похоже, она была права.
— В червы? — спросила Энни. Ей казалось, что она плавает вне и немного выше своего полного, мокрого тела среднего возраста, но она не забыла старые привычки Джимми. Во время длинных перелетов он всегда играл в карты. В криббидж или в канасту, например, но червы он действительно любил.
— В червы, — согласился он. Телефон опять выдал гудок, будто он был записан.
— Джимми — она долго не решалась задать этот вопрос, сомневаясь, нужна ли ей эта информация, и теперь вспомнила, что на этот вопрос он ей до сих пор не ответил. — Где ты конкретно?
— Выглядит как Центральный Вокзал — ответил он. — Только больше. И шикарнее. Как будто это не настоящий вокзал, а только декорации для фильма. Понимаешь, что я имею ввиду?
— Думаю, да.
— Здесь, правда, нет поездов, мы их даже вдалеке не слышим, но здесь повсюду двери. Да, здесь и эскалатор есть, но он сломан. Весь в пыли, и некоторых ступенек нет, — он сделал паузу, а дальше заговорил уже тише, будто боясь, что его подслушают. — Люди уходят. Некоторые взбираются по эскалатору, я видел, но большинство пользуется дверями. Думаю, мне тоже нужно идти. Кстати, здесь нечего есть. Есть автомат со сладостями, но он сломан.
— Милый, ты голоден?
— Немного. Мне бы лучше немного воды. Я бы убил за бутылку холодной Дасани.
Энни виновато посмотрела на свои ноги, все еще украшенные каплями воды. Она представила, как он слизывает эти капли, и испугалась возникшего сексуального возбуждения.
— Нет, со мной все в порядке — поспешно добавил он, — по крайней мере, сейчас. Но нет смысла оставаться здесь. Только…
— Что? Что, Джимми?
— Я не знаю, через какую дверь идти.
Гудок.
— Вроде бы я знаю, через какую ушла миссис Кори. У нее мои долбанные карты.
— Ты… — она вытерла лицо полотенцем, которое взяла после душа; тогда она была свежей, а теперь вся в слезах и соплях. — Ты напуган?
— Напуган? — ответил он задумчиво. — Нет. Только немного обеспокоен. В основном из-за дверей.
— Найди дорогу домой — ответила она. Но даже если у него получится, хочет ли она снова видеть его? Хорошо, если он придет как призрак, но что если она откроет дверь дымящемуся огарку с красными глазами и остатками джинсов (он всегда путешествовал в джинсах) вплавленными в ноги? И что если миссис Кори будет с ним, держа его оплавленные карты в единственной руке?
