Когда она заговорила снова, ее голос был ближе. Он по-прежнему звучал неровно, но теперь к нему добавилось возмущение.
— Зачем вы это сделали? Вы не должны были…
— Я вызвал полицию, — сказал стоявший над Ли мужчина. — Патрульная машина будет здесь минут через десять, может, чуть меньше. Мистер Ли-Ли, ключи от машины у вас или у нее?
Ли немного подумал.
— У нее, — сказал он. — Она сказала, я слишком пьян, чтобы вести машину.
— Отлично. Эллен, сейчас вы сядете в машину и уедете отсюда. Поедете прямо до Лэйк Сити, и, если Господь одарил вас достаточным количеством мозгов, не станете поворачивать назад.
— Я не оставлю его с вами! — Теперь ее голос звучал гневно. — Не с этой штукой у вас в руках!
— Думаю, все же, оставите. Вы уедете прямо сейчас, иначе он лишится головы.
— Бандит!
Мужчина засмеялся, и этот смех напугал Ли больше всего.
— Я досчитаю до тридцати. Если к этому моменту ваш автомобиль будет в пределах моей видимости, я перережу ему шею — вот здесь, в районе плеч, видите?
— Вы не можете…
— Делай, как он сказал, Элли. Уезжай, милая.
— Ты слышала, — сказал мужчина. — Твой медвежонок желает, чтобы ты убралась. Если ты хочешь, чтобы он продолжил выбивать из тебя — и ребенка — дерьмо, скажем, завтра вечером — прекрасно. Завтра вечером меня не будет поблизости. Но сейчас я здесь, так что уноси на хер свою задницу!
Это была команда на понятном ей языке. Ли увидел, как ее ноги постепенно покидают уходят из зоны его видимости. Тот, кто оглушил его, принялся громко отсчитывать: "Один, два, три, четыре…"
— Поторопись, твою мать! — крикнул Ли, и ботинок снова тут как тут, чуть помягче на этот раз, но все равно больно. Сигнализация продолжала надрываться. БИИП! БИИП! БИИП! — Уноси свою задницу!
Она побежала. Ее тень бежала следом. Мужчина досчитал до двадцати, когда заработал старенький двигатель, дошел до тридцати, когда Ли увидел габаритные огни своего автомобиля, выезжавшего со стоянки. Ли приготовился к удару и вздохнул с облегчением, когда понял, что убивать его — по крайней мере пока — не будут.
Звук мотора стих вдали, и мужчина сказал с некоторым недоумением:
— Ну и что мне с тобой делать?
— Не бейте меня, — сказал. Ли. — Не бейте меня, мистер.
* * *
Драндулет скрылся из виду. Хардин перебрасывал монтировку из одной руки в другую. Его ладони были потными, и в какой-то момент он почти выронил ее. Это ни к чему. Ли мог бы воспользоваться этим. Он не был таким здоровым, каким его нарисовало воображение Дикстры, но был опасен. Он это уже доказал.
