Всё то время, что я диктовала указ, Вейден стоял столбом и хлопал глазами. Нянюшка неодобрительно посматривала на меня и с умилением – на толстенького писца. Он был вполне в её вкусе.
поставила свою размашистую подпись и весело сказала:
– Вот теперь пускай сплетничают!
Вейден отмер. Подошел ко мне, взял у меня из рук указ и, глядя мне в глаза, медленно порвал его на мелкие клочки.
– Мне подачек не нужно, – спокойно сказал он. – Запомни это.
Я потеряла дар речи, а Вейден повернулся к писцу и сделал замысловатый жест ладонью. Писец вежливо поклонился и испарился.
– Он же всё равно растреплет… – сконфуженно сказала я.
– Он ни черта не вспомнит, – сухо сказал Вейден. – И не будем больше об этом.
– Не знаю, как тебе, а мне эти сплетни не нравятся! – вспылила я. Тоже ещё, гордый выискался!
– Мне они тоже не нравятся, – сказал Вейден. Похоже, я здорово его обидела – он разговаривал крайне официальным тоном. – Но та, что их распускает, ждет от нас именно такой реакции: возмущения, негодования…
– Пусть ждет? – догадливо спросила я.
– Верно, – кивнул Вейден. – Заставим её теряться в догадках.
– С-собака… – прошипела я. – Главное, что обидно – ведь вранье, вранье от первого до последнего слова!
У Вейдена сделалось такое лицо, что я покатилась со смеху.
– Да не пугайся ты так! – выдавила я сквозь смех. – Ты, знаешь ли, тоже не в моем вкусе!
– Какое счастье, – сдержанно сказал Вейден. – Кстати говоря, что там за разговоры по поводу охоты?
– А-а! – вспомнила я. – Это мне скучно стало. Так что на сегодня у нас в распорядок дня входит большая королевская охота… Давай, Вейден, готовься. Глядишь, кто и захочет меня подстрелить!..
Вейден тяжко вздохнул и вышел. Я прекрасно знала, что охоту он не любит, к тому же не ладит с лошадьми, но с собой поделать ничего не могла. Увы, папенька мой страстный охотник, а я вся в него…
Выезд получился что надо. Правда, Вейден долго и нудно осматривал сбрую моей лошади, пояснив, что проще способа покалечить меня и не найдешь – достаточно подрезать подпругу. Зато потом я повеселилась на славу! Разумеется, я и не подумала сменить мужской костюм на неудобную амазонку с длиннющим шлейфом, и носилась сломя голову во главе кавалькады. Конечно, никакой дичи в это время года в лесу не было, а если и была, то заблаговременно убралась бы подальше, услыхав топот и шум.
А в целом забава удалась на славу: собаки лаяли, кони ржали, дамы визжали, кавалеры хохотали, а я красовалась на вороной лошади и искоса посматривала на Вейдена. Он, правда, слегка воспрянул духом, поняв, что никаких несчастных олешков мы убивать не будем, но удовольствия от прогулки всё равно не получал.
