3 ноября. В 7 часов приехал на шлюп «Восток» наш генеральный консул коллежский советник Лангсдорф;[153] увидя его, я сердечно обрадовался. Трехлетнее мое с ним знакомство на шлюпе «Надежде», в 1803, 1804, 1805 и 1806 годах, во время плавания кругом света, когда он служил натуралистом, произвело между нами искреннюю дружбу. Лангсдорф, по должности своей, равно и по дружбе ко мне, обещал усердно способствовать удовлетворению всех наших потребностей.
В 10 часов утра я с лейтенантом Лазаревым отправился на берег, где коляска, нанятая вице-консулом Кильхеном, ожидала нас у пристани. Она была на двух больших колесах и запряжена двумя мулами, из коих на одном сидел верхом проводник или кучер; мы вышли на берег у самого дворца и сели в коляску; проводник хлопнул бичом, и мулы помчали по узеньким нечистым улицам. По прибытии к министру нашему генерал-майору барону де Тойль-фон-Сераскеркину мы были им весьма ласково приняты; он предложил всевозможные услуги и поручил вице-консулу удовлетворить нашим требованиям.
Между тем под надзором капитан-лейтенанта Завадовского на шлюпе «Востоке» производилась работа. Оба шлюпа поставили фертоинг; после чего все служители мыли свое белье, одеяла, платье, палубы, и, наконец, сами мылись.
Следующего дня, по желанию моему, генеральный консул Лангсдорф выпросил нам позволение для поверки хронометров расположиться на небольшом каменном островке, называемом Крысий, по близости которого мы стояли на якоре. Палатки были там поставлены того же дня. Астроном Симонов и данные в помощь ему гардемарин Адаме и артиллерии унтер-офицер Корнильев переселились на сей остров. Следующего дня установили инструмент прохождения, но на первый раз не так удачно; сделанное возвышение из чугунного корабельного балласта с наложенною сверху деревянною доскою, хотя астрономом Симоновым было хорошо укреплено, но дерево от солнечных лучей коробило, а от сего инструмент переменил положение; хронометры были поверяемы по двум равным высотам и по полудню.
Залив Рио-Жанейро (Rio-Janeiro), т. е. река Иануария получил сие название при обретении оного Диасом де-Солисом в 1525 году в день святого Иануария. Залив сей с первого взгляда походит на реку, и потому, хотя залив, назван Рио-Жанейро.
На западном берегу залива на низменности построен город Сант-Себаетиан. Низменность сия прилегает к высоким крутым горам, обросшим лесом. Город, хотя расположен довольно правильно, но улицы большею частью узкие; есть несколько хороших площадей и домов в два этажа; в нижнем лавки или мастерские, как то: столярные, купорные, сапожные, портные, шлифования камней, серебряных и золотых дел и прочее. В верхних этажах покои для живущих в домах. Сор и всю нечистоту бросают прямо на улицы; по вечерам, когда смеркается, невозможно ходить близ домов, не подвергаясь неприятности быть облиту с верхнего этажа; в городе вообще видна отвратительная неопрятность. Все вершины холмов заняты монастырями, украшающими наружный вид города. Можно сказать, что едва ли не одни монахи пользуются здесь свежим здоровым воздухом и наслаждаются приятными видами с высот. В нашу бытность мы почти ежедневно на улицах и в церквах встречали церковные ходы, в коих народ толпится; судя по сему, невольно приезжий иностранец заключит о склонности здешних жителей к праздности. Общественных учебных заведений в городе нет; воспитанием детей занимаются по большей части монахи. Хорошо выстроенный театр — одно место, куда публика собирается.
