на пять и три четверти саженях положили якори. Вместе с нами вышли также на Малый рейд шлюпы
«Открытие» и
«Благонамеренный», назначенные к изысканиям на Севере.
23 июня. Морской министр, заботясь о скорейшем отправлении нас, сам с главным командиром Кронштадтского порта осмотрел шлюпы, на которых ещё продолжали разные работы.
24 июня. Июня 24-го в Кронштадт прибыл государь для обозрения тех судов, которые по собственному его назначению понесут Российский флаг в отдалённейшие пределы Юга и Севера. Государь посетил шлюпы «Восток» и «Открытие»; осмотрев всё, и пожелав нам благополучного плавания, государь возвратился чрез Ораниенбаум в Петергоф. На другой день вновь началась и продолжалась до самого снятия с якоря.
25 июня. Начальника второго отряда М. Н. Васильева и меня пригласили в Петергоф и мы были представлены государю. При сем случае государь передал приказание, «чтобы мы во время пребывания у просвещённых, равно и у диких народов, снискивали любовь и уважение; сколь можно дружелюбнее обходились с дикими народами и без самой крайности не употребляли огнестрельного оружия». Потом мы были приглашены к столу государя; после обеда возвратились на шлюп. Князь Лобанов-Ростовский,[103] который на собственной своей яхте прибыл из С.-Петербурга в Кронштадт, прислал мне в подарок путешествие Будена[104] и атлас к оному. Подарок сей впоследствии времени был мне полезен и был тем для меня приятнее, что служил доказательством желания нам успеха в предстоящих трудах.
26 июня. По указу государственной Адмиралтейств-коллегий я отправился в С.-Петербург для приёма денег, ассигнованных на жалование и другие надобности, а капитан-лейтенанту Завадовскому приказал стараться сколько можно успешнее привести все работы к концу, также принять порох, огнестрельные снаряды и фейерверки, приуготовленные для диких, чтобы дать им понятие о европейских пиротехнических забавах, особенно тем, которые гостеприимным принятием заслужат нашу признательность. Одним словом всё, что нужно для приобретения уважения и благоприязни диких народов, было предусмотрено, всё выбрано лучшее и доставлено на шлюп.
3 июля. Окончив предстоявшее мне дело в С.-Петербурге, я возвратился на шлюп и нашёл, к величайшему моему удовольствию, что все мои приказания исполнены с точностью и шлюпы совершенно готовы. Вскоре прибыл морской министр; он желал проводить нас некоторое расстояние на своей яхте.
4 июля. 4 июля назначено нам сняться с якоря. В б часов пополудни при свежем ветре от ОNО, проходя бастионы Средней и Купеческой гавани; где находились: главный командир Кронштадтского порта и военный губернатор вице-адмирал Моллер, флотский начальник контр-адмирал Коробка и многочисленное собрание народа, мы видели изъявления всеобщего нам желания счастливого плавания, зрители махали шляпами и кричали: «ура!». Мы отвечали, прокричав пять раз «ура»! С сердечным чувством благодарности и, отсалютовав крепости, прибавили парусов. Шлюп «Мирный» также снялся с якоря и следовал за шлюпом «Востоком». Скорый ход и темнота ночи скрыли от нас то место, которое сегодня казалось нам местом очаровательным. Второй отряд, шлюпы «Открытие» и «Благонамеренный», снялись с якоря и последовали за нами.
