«Это не обременительный бизнес, – писала она, – сами понимаете. Так, всякие мелочи: подарки на Пасху и детям к первому причастию, подарки для всех, украшения, духи, несколько сувениров для летних туристов – вот, пожалуй, и вся торговля. Но это составляет источник моего существования и должно оставаться таковым, когда я вернусь. В настоящее время благодаря щедрости зятя я могу обходиться без доходов от магазина, и если ты, chérie,[1] сумеешь сохранить для меня мой бизнес, то я буду только приветствовать все то, что тебе удастся извлечь из «Ла Ботикью» для своего благосостояния».
Далее в письме сообщалось, что независимо от того, примет или нет Роза ее предложение, встретиться они не смогут: для этого нет времени. Билеты на проезд заказаны за несколько дней, и в надежде, что Роза все же приедет, тетка оставляет ей ключи от магазина и квартиры над ним у мэтра Веррье, доверенного человека мадам Боннар.
Квартира будет проветрена, магазин в достатке снабжен товарами. Роза и Сильвия найдут Мориньи поистине восхитительным местом. Красные скалы и сосны по краю воды, само море – цвета крыла зимородка, прямо сейчас мимоза золотым облаком покрывает черную скатерть гор Моури – все это разительно отличается от блеклой Англии… После столь лирического пассажа письмо заканчивалось сладкозвучным «Bonne chance»,[2] что тогда показалось им не столь уж необходимым, но теперь сестры думали, что удача – это, пожалуй, единственное, на что им остается уповать.
В радостном возбуждении они наспех прикинули свои возможности и средства. Сильвия раньше работала в магазине дамских сумочек на Пикадилли и знала хотя бы основы торговли кожгалантереей. После аварии ей была выплачена некоторая компенсация. У обеих были небольшие сбережения. Раз уж они брали на себя неоплачиваемую работу, согласия французского министерства труда не требовалось и издержки на получение визы были незначительны…
Итак, они могли вполне управиться своими силами. Далее последовал срочный обмен телеграммами с уточнением деталей, вынужденная отсрочка, связанная с увольнением Розы из фирмы, затем лихорадочные сборы, прощальная вечеринка, устроенная экспромтом, – и вот они уже на месте, во всеоружии, жаждущие испытать очарование. Но вместо этого обескураженные пустыми улицами Мориньи, ветром, дождем, холодом и, более всего, новостями мэтра Веррье, произведшими на них впечатление разорвавшейся бомбы.
Роза ощущала только одно: она должна услышать все еще раз со всей удручающей ясностью.
