11 февраля 1482 года римская курия>56 выпустила другое бреве в адрес монархов: совершенно игнорируя уже написанное, монах Алонсо де Себриан доказал папе необходимость увеличения числа инквизиторов в Испании, и Его Святейшество решил назначить упомянутого монаха Алонсо и еще семерых доминиканцев для руководства делами Святой палаты в этом королевстве; он приказал им организовать соответствующую службу во взаимодействии с епископским судом и в соответствии с требованиями, изложенными в адресованном монархам бреве.
Одним из восьми названных папой доминиканцев был фра Томас де Торквемада, к тому моменту ставший духовником короля и кардинала Испании.
Эту папскую грамоту, последовавшую вскоре вслед за той, которая отменила данные ранее монархам права, Фердинанд и Изабелла могли расценить как второй шаг в интриге, цель которой состояла в усилении влияния духовенства в Испании в ущерб королевской власти.
17 апреля Сикст направил обещанные инструкции инквизиторам Арагона, Каталонии, Валенсии и Мальорки. Предписанная в них процедура расследований преступлений в области веры настолько противоречила общепринятым законам, что, едва инквизиторы попытались воспользоваться ею, поднялся скандал, давший Фердинанду достаточные основания, чтобы заявить протест Святому Отцу.
Ответ пришел в октябре. Сикст писал, что апрельские бреве были составлены после обсуждения с несколькими членами Священной коллегии и что этих кардиналов в настоящее время в Риме нет. Вопрос можно будет рассмотреть только после их возвращения. Межу тем, однако, он сообщил инквизиторам, что освобождает их от соблюдения изложенных в этих грамотах требований, но рекомендовал продолжать свою деятельность в тесном контакте с епископскими судебными службами.
А тем временем, несмотря на выступление папы против чрезмерной свирепости севильского трибунала, творимые им жестокости нисколько не уменьшились не только в Севилье, но и в прилегающих к ней районах, находившихся под юрисдикцией инквизиторов, что приводило к дальнейшей эмиграции из Испании богатейших семейств из числа «новых христиан». Многие из них выехали в Рим, чтобы обратиться с апелляцией к папе и получить отпущение грехов, которое было бы им защитой от испанских трибуналов Святой палаты.
Но даже после получения такого отпущения многие эмигранты вовсе не помышляли о возвращении в Испанию, полагая более благоразумным поселиться в другой стране.
Хотя монархи, несомненно, могли и не предвидеть, к чему это приведет – истребление энергичных, трудоспособных финансистов и предпринимателей, – они все-таки почувствовали угрозу истощения своей страны и утраты имеющихся богатств в случае продолжения эмиграции.
