Спазм открытой ненависти исказил лицо Фустмэм:
– Вы слишком много себе позволяете, инопланетник. В Улье так не полагается.
– А убийства им совершать полагается? – спросил Бар.
Она повернула к нему снова ставшее бесстрастным лицо:
– Это неправда. Ваши же собственные методы расследования доказали мою безупречность.
– Но вы держите небезупречного Мастера, – возразил врач, – и мы сейчас посмотрим на нее. А позднее будет расследование насчет ее обучения. Возможно, вы назовете тех, кто может создать Улью намного более темную репутацию, чем он имел до сих пор.
– Улей не виноват. Мастера не могут убивать… – Броня ее защиты оставалась несокрушимой.
– Могу засвидетельствовать, – сказал Бар решительно, – что они могут попытаться.
Слабость его прошла, он мог уже стоять без поддержки стража.
Юхач ничего не сказала во время этой перепалки. Лицо ее было пустым, тело еще более напряжено, когда она бросила всю свою энергию на поиск неизвестного им врага. Врач глянул на нее и кивнул:
– Посторонитесь!
На этот раз Фустмэм, пожав плечами, повиновалась. Правительница Улья, как видно, шла за ними, когда они прошли по холлу во второй коридор. Теперь ее голос снова повысился в новом протесте:
– Здесь нет комнат сна… Вы не должны входить в личные комнаты!
Врач даже не ответил. Его рука обнимала Юхач, поддерживая ее. Бар решил, что затраты сил эспера ради их возвращения были куда более серьезными, чем его собственные страдания. Однако она шла вперед, ведомая необходимостью найти источник той энергии, которая пыталась закрыть их в мире сна.
Она остановилась перед дверью в дальнем конце коридора и положила кончики пальцев на нее.
– Внутри… – Ее голосу не хватило силы.
По жесту врача стражник положил ладонь на замок двери. С минуту казалось, что замок противится любому вмешательству извне, но затем дверь начала отходить в сторону, медленно и со скрипом.
Внутри слышался шум, что-то вроде хихиканья больного животного. Врач, глядя поверх плеча Юхач, был так ошеломлен, что Бар встал рядом с ним. Но врач тут же оттащил Юхач назад и загородил рукой проход перед Баром.
– Закройте это, черт побери! – приказал он. И страж, с тем же выражением ошеломленности и ужаса на лице, снова задвинул засов. Но Бар все-таки успел бросить взгляд на то, что полулежало поперек дивана и пыталось встать: слепое, изуродованное лицо вопросительно повернулось к ним, тем, кого хотело заполучить.
Это существо само подверглось действию того ужаса, что охотился за ними на утесе. И здесь были безошибочные признаки той же смертельной болезни. Бар сделал быстрое движение поддержать Юхач, пока медик повернулся к стражу, отдавая ему приказы.
