Все будут ждать. И наблюдать. И защищать
И служить первым предупреждением накануне уничтожения человечества.
Тогда и только тогда, Атлантида поднимется вновь.
Потому что они — Воины Посейдона, и символ Трезубца, которым они отмечены, является свидетельством их святой обязанности защищать человечество.
Нравится им это или нет.
Ад опустел. Все демоны здесь.
Уильям Шекспир, Буря
Столица Атлантиды. Наши дни
Конлан махнул рукой перед порталом и быстро подумал о том, узнает ли эта магия воина, который не проходил через эти ворота больше семи лет.
Если точнее, то семь лет, три недели и одиннадцать дней.
Пока он ждал, по грудь погруженный в лечебную воду, смерть насмехалась над ним, появляясь на периферии его сознания, мерцая в глубоких синих океанских потоках, окружающих его, пульсируя в алой крови, которая все еще текла из ран на его боку и ноге. Он мрачно рассмеялся, опираясь на руку, чтобы стать на колени.
— Если эта стерва, вампирша Анубиза, не могла меня сломать, я, разумеется, черт возьми, не стану сдаваться теперь! — рявкнул он пустой темноте, которая его окружала.
Как бы в ответ на его вызов, промелькнул радужный водный свет, и портал расширился для него. Двое мужчин — два воина, стоявшие на страже, распахнули свои рты и вытаращили глаза, выражая одинаковый шок, глядя на прозрачную мембрану портала. Он плечами проложил свой путь через открывшийся портал, который становился больше, чтобы вместить того, кого посчитал достойным пройти.
— Принц Конлан! Вы живы, — проговорил один из воинов.
— Большей частью, — ответил он, затем ступил в Атлантиду. Он упивался видом своей любимой родины, впервые за семь лет его легкие раскрылись, чтобы испробовать свежесть наполненного морем воздуха. Недалеко мраморные, белые колонны с золотым узором перед храмом Посейдона сияли в отражающемся свете искусственного заката. Конлан задохнулся от такого зрелища.
Он был уверен, что никогда не увидит его вновь.
Особенно тогда, когда она, смеясь, предложила выколоть ему глаза.
— Высокий принц без зрения! Какая замечательная метафора для потери твоего отца, короля-философа, юный принцик. Почему ты не умоляешь?
Она обошла вокруг него, почти лениво помахивая перед ним хлыстом с серебряным зубцом на конце, пока он стоял беспомощный в цепях, сотворенных для существ из глубинных адских реальностей. Выставив изящный пальчик, она коснулась капель крови, которые появлялись моментально при прикосновении ее хлыста.
