–Он не твой мальчик! – вдруг заорал гном. – Он данийский Наследник провинции Бертлау! Он забудет про тебя через пять минут, как попадет к своим, а ты головой рискуешь!
–Да, пошел ты! – буркнула я. Мы буравили друг друга ненавидящими взглядами.
–Прислуга должна быть у черного входа! – раздался возмущенный возглас. Я подскочила на месте и резко повернулась, прямо перед нами стоял страж. Совсем молодой мальчишка, над верхней губой только пробивались тонкие еще полупрозрачные волоски.
Я бросила на Пана злорадный взгляд и тоненько ответила:
–Мы заблудились.
–Пойдем, – прогудел мальчишка ломающимся юношеским голосом, – провожу, а то Петр увидит и нам всем не поздоровится!
Мы двинулись куда-то за угол дома. Гном от отчаянья плюнул и поплелся следом. Рядом с черным входом стояли навьюченные мешками и корзинами повозки, вокруг суетились работники, разгружая мешки с мукой и перетаскивая их в подвал, куда вела темная каменная лестница с высокими ступенями. Я улыбнулась провожатому и смело вошла в дом.
На нас с Паном никто не обратил внимания, по огромному коридору, освещенному дешевыми восковыми свечами, мельтешили девушки-служанки в черных отглаженных платьях и белоснежных передниках. Вначале происходящее мне показалось хаосом, но потом я заметила, строгую закономерность: девушки с огромными подносами, нагруженные бокалами, входили в одну высокую дверь, а другие с цветами и вазами в другую.
Мы в растерянности стояли на пороге, стараясь никому не попасться под ноги.
–Есть какие-нибудь идеи? – злорадно поинтересовался гном.
К нам подошел мужчина в бордовой бархатной ливрее с узким лицом землистого цвета и острыми влажными глазами. Его взгляд пробирал до костей, а сам дворецкий казался холодным и скользким, как рыба.
–Вы кто? – спросил он, в голосе просквозила неприкрытая неприязнь, словно он увидел муху, плавающую в его тарелке с супом, и теперь брезгливо гадает: доедать ли варево.
– Мы? – я почувствовала, как у меня вспотели ладони, в этот момент к нам подбежала толстушка с круглыми румяными щечками.
– Вы от Марии? – не сказала, а пропела она.
– Да, – не долго думая, соврал Пан.
– Петр, – обратилась она к тощему, – это ко мне. Девушка заменяет свою подругу, и будет прислуживать за столом, а молодой человек, – она внимательно посмотрела на гнома, которого и в лучшие времена вряд ли можно было назвать «молодым», – будет помогать на кухне с корзинами и мешками.
Не дав вымолвить Петру и слова, она схватила меня за руку и потащила по длинному узкому коридору, весело щебеча:
