///Отыгрывалось сие так: впереди шествовало мое величество, вымазанное сажей по уши, и несло на раскрытой ладони спичечный коробок. Следом топала леди Протасик, она же Агнес де Вуазен. Встречным мы объясняли, что они видят пред собою роскошный паланкин, четырех негров-носильщиков и пажа-сарацина; сия же прекрасная дама восседает на самом деле в паланкине, моделируемом этим спичечным коробком. Мое величество очень утомилось отыгрывать четырех негров-носильщиков сразу. Но что поделаешь, если кругом убийцы!!!///
И вот что случилось с ними в пути. За поворотом дороги, недалеко от Иерусалима, увидели они чей-то лагерь, отгороженный цветными платками. То был бродячий, или гулящий гарем. Женщины из гарема были домовиты, добры, болтливы и назойливы; они любопытствовали обо всем на свете, задавали вопросы, пытались торговать и безудержно хвастались.
Среди них бродил, тряся бубенцом, юноша лет пятнадцати; лицо его было обезображено проказой и почти полностью скрыто капюшоном из грубой мешковины; на шее у него болталось несколько амулетов.
Пока Агнес де Вуазен рассеянно болтала с женщинами из гарема, а негры-носильщики отдыхали, сидя у носилок на земле, Мелисента, переодетая и вымазанная сажей, вертелась у ног своей «госпожи», а сама украдкой рассматривала прокаженного. Поначалу она сомневалась, Балдуин ли перед ней, опасаясь ошибиться. Ибо того амулета, о котором Мелисента доподлинно знала, кому он принадлежит, она поначалу не увидела. Но затем тайком пересчитала шнурки на шее у юноши и заметила, что один амулет он прячет под одеждой. Вот юноша наклонился, мелькнула хорошо знакомая королеве печатка… сомнений не осталось. Делая вид, что прислуживает Агнес, «негритенок» шепнул:
— Это он. Уходим отсюда.
Агнес непринужденно поблагодарила простых женщин за добросердечное угощение и в сопровождении слуг покинула лагерь гулящего гарема.
Прокаженный поплеся за нею и, выйдя на дорогу, спросил уныло, не знает ли милостивая госпожа, лечат ли в Дамаске проказу и потерю памяти. Боясь, что хитрость будет раскрыта (ибо невзирая на расстройство рассудка юный безумец мог почуять близость матери), Мелисента-«негритенок» завопила, как резаная, и пала перед Агнес на лицо свое, умоляя «госпожу» пощадить себя и скорее бежать прочь от прокаженного.
Итак, Агнес уселась в носилки, негры подняли их на плечи, а «мальчик»-Мелисента побежал следом. Так Мелисента выяснила местопребывание Балдуина и теперь у нее появилась возможность обдумать все хорошенько.
