– Понятно. А вы принесли мне присягу на верность перед Господом, так же как вы присягали моему дяде. Вы нарушили данную ему присягу. Теперь вы нарушаете присягу, данную мне.
– Ваше величество, душа моя в вечных терзаниях из-за того, что я нарушил присягу в первый раз, но что будет, если я преступлю клятву во второй раз, меня не волнует. Надеюсь, вы сообщите о своем решении сегодня же вечером, после чего состоится торжественный прием в честь наших гостей. Хорошенько обдумайте свое решение. Имею честь откланяться, сир.
Главнокомандующий повернулся, алая мантия кровавой волной колыхнулась на его плечах. Он вышел из комнаты, оставив Дайена в полном одиночестве.
Откуда-то, изнутри или издалека, всплыл голос.
Это не был голос Абдиэля. Дайен помнил голос ловца душ, его завораживающий шепот, который ему часто приходилось слышать в последнее время. Он знал этого человека, или ему так казалось. Вечные посулы – власть, слава, деньги. Но все это теперь не имело смысла. Абдиэль ничего не мог предложить Дайену, чего у того еще не было.
А этот новый голос ничего ему не обещал. Он пугал его, вселял в него ужас, потому что он не знал, как спрашивать его обладателя и как давать ответы.
Он был негромким, спокойным, но слышал Дайен его отчетливо.
«Жди, – советовал ему голос. – Жди».
Его могучий гром
Доселе был неведом никому.
Жестокое оружие! Но пусть
Всесильный Победитель на меня
Любое подымает! – не согнусь
И не раскаюсь, пусть мой блеск померк...
Джон Мильтон. Потерянный рай
Таск потянул воротник своей формы, в сотый раз пытаясь хоть чуть-чуть ослабить его.
– Перестань! – прошипела Нола, не разжимая губ. С бокалом шампанского в руке она улыбалась входившим гостям.
– Тебя не волнует, что меня медленно душит эта удавка? – ответил Таск.
– Взгляни на офицеров Сагана, на капитана Уильямса, например. Он не вертит головой, словно застрял в винограднике.
– Вижу. Просто его форма подходит ему по размеру. А на мне этот чертов ошейник с трудом застегнулся. – И он в последний раз отчаянным движением дернул воротник.
– Этого не может быть. – Нола бросила на Таска холодный, оценивающий взгляд. – Ты просто растолстел от хорошей жизни.
Таск раскрыл рот, чтобы дать достойный ответ. Нола ведь не была стройной, тонкой, как тростинка, девицей. Ее невысокая, сбитая, мускулистая фигура постоянно сражалась с угрожавшей ей пышностью. Нола исполняла обязанности секретаря Дайена по связям с общественностью, умудряясь выкраивать время на зарядку. А Таск, неофициальный телохранитель, отвечавший за передвижения Дайена, почему-то всегда норовил отправиться к стойке бара. Таск посмотрел на свое округлившееся брюшко, бывшее когда-то крепким и плоским, как лист металла, и мрачно сжал губы.
