А пахло совсем другим. Одуряющим ароматом свежеесваренных пельменей, в фарш которых не забыли добавить чеснока и молотого кориандра.
Тарелка стояла на подносе, который в свою очередь покоился на всё той же скамейке.
Ф.А. же блаженно щурилась на солнышке, которое блистало с чисто вымытого небесного стола.
- Что ж ты, приступай! Остывают же?
Олег сглотнул подступившую слюну и выдавил из себя:
- Спасибо... Но где же кетчуп?
Старушка умильно всплеснула руками и проворковала:
- Забыла!.. Надо же, вот не люблю и его, и потому забыла. Подсознательные реакции как всегда на высоте. Дай-ка я тебе лучше маслица подбавлю.
И в тарелку не замедлил плюхнуться кусочек сливочного масла, мгновенно начав таять и оседать.
Мальчик криво глянул на это дело, взявшись за вилку, и протянул:
- А масло, небось, еще недавно паслось на альпийских лугах...
Ф.А., не моргнув глазом, подтвердила:
- Ага, у самого подножия Монблана
Олежка заметно повеселел, доедая свою заветную тарелку пельменей. После всего увиденного и съеденного было бессмысленно кривляться и затевать еще какие-то проверки. С погодой шутки плохи. Но вот попользоваться...
Бабулька, казалось, дремала, сидя на скамейке под незатейливым октябрьским солнышком. Олег наколол последний пельмень на вилку и принялся старательно вымазывать все оставшееся масло на дне тарелки. Это не помешало ему одновременно завести продолжение темы:
- Вот я сейчас всё съем, и ничего не останется... На память. А хотелось бы что-нибудь такое... этакое... Интересное, в общем.
- На память? - Хитрая старушка моментально проснулась.
- Ну да. Необычное... и компактное
- Два в одном, понятно. И что же?
Олег с глубокомысленным видом проглотил пельмень, облизнул вилку и ответил:
- Я тут подумал... И третье, что пришло мне на ум - книжка.
Ф.А. расплылась в довольной улыбке.
- Милый мальчик, ты меня не разочаровал. Конечно же, книжка - лучший подарок...
- За неимением других. Но в данном случае хотелось бы чего-то пооригинальней. Книгу с автографом автора. - Олежка помедлил л уточнил: - Автографом классика, почившего в мире, но не забытого потомками.
Ф.А. не стала корить молодежь за неуемные желания, скромно аннигилировала опустевшую тарелку на пару с вилкой, взамен опустив на поднос невзрачную па вид книжку в тусклом переплете со стёршейся позолотой.
Мальчик схватил подарок, тут же раскрыл на форзаце и прочитал, игнорируя всякое выражение:
