— Я всю свою жизнь провёл в скитаниях, встречал людей с разными понятиями и чувствами. Будучи слепым, я не вижу их лиц, и в моём воображении они предстают в виде неких страшных или дивных духов. Их разговоры, всплывая в моей памяти, напоминают, какими разными путями ведёт нас Провидение по жизни к вечности, где чаем мы отдыха, утешения и вознаграждения.
— Речи людей, терпящих страдания, доходят до сердца и надолго остаются в памяти. И как скучны те паны, что проводят всю свою жизнь среди весёлых забав и рассказывают анекдоты, желая показать свой разум и потешить других!
— Как-то в дороге встретил я пилигрима. Не ведаю, кто он был и откуда, называл он себя Сыном Бури. Из разговора с ним я понял, что испытал он в жизни немало страданий, но не грехи волновали и преследовали его думы, а иное понимание счастья.
— Рассказал ли он о своей жизни? Какой странный человек! Называл себя Сыном Бури.
— Он говорил со мною несколько часов.
— Должно быть, в самом деле, интересный был разговор?
— Расскажу, как было. Застигла меня в дороге буря, хлынул дождь, поднялся сильный ветер. Мой проводник, не заметив нигде поблизости ни корчмы, ни деревни, погнал коня к густому лесу, чтоб укрыться от ливня хотя бы под ветвями деревьев. Вокруг шумел лес, пошёл дождь с градом, раскаты грома наводили тревогу. Накрыв голову плащом, я читал молитвы под кровом густой ели.
— Неподалёку от нас кто-то идёт, — сказал мой товарищ. — Странствует он пешком, на нём бурка, на плече посох с узелком, смотрит в небо. Сдаётся мне, что гром и молнии не страшат его, а забавляют. Лицо его опалено солнцем, но бледное, будто он измучен долгой дорогой.
— Может, это какой-то чужеземец идёт через Беларусь дальше на север.
— С бурки течёт вода, но он будто не обращает на это внимания. Идёт неторопливо по дороге в нашу сторону.
— Верно, такая буря для него не впервой, — сказал я. — Привык к невзгодам.
Пилигрим, услыхав мои слова, отозвался:
— Не первая для меня эта буря, и к невзгодам я привык. И ещё более скажу: люблю слушать шум ветра, люблю смотреть на волны чёрных туч и на пожары молний.
Подошёл ко мне и говорит:
— Справа от этих лесов видел я на горе каменный дворец. Не знаешь ли, чьё это имение?
— Я не местный житель, да к тому же слепой. Все эти пейзажи сокрыты от меня.
— Так ты слепой. Живёшь на свете, не видя его. Горька такая жизнь!
— Что ж делать, Бог послал мне это несчастье, остаётся терпеливо сносить его.
— Так ты умеешь терпеть? О! Тогда ты счастливый. Я так не могу, хоть странствую по всему свету один, без проводника.
