Обидели ловчего такие разговоры, задевающие честь его возлюбленной, и стал он искать случая, чтоб отомстить Ахрему и тем заслужить признательность матери и дочки.
В воскресный день в корчме у Пракседы собралась молодёжь. Среди них оказались несколько лакеев, пришёл из имения и ловчий. Одни посматривали на дочь корчмарки, восхищались её красой, иные — шептались меж собой и с издёвкой называли паненкой. Появился и дударь Ахрем. Его поприветствовали, усадили на лавку, угостили водкою. Он в хорошем настроении начал играть и петь. Было там несколько соседок из ближней деревни. Варьку и других девчат хлопцы стали приглашать на пляску.
Неожиданно во время этой весёлой забавы горшок, что стоял высоко на печи, вдруг безо всякой причины упал на пол посреди корчмы и разбился. Засвистели пустые бутылки на столе, будто кто-то подул им в горлышки, и в каждом углу в этот момент что-нибудь упало на землю.
— От ваших плясок вся корчма трясётся, — сказала Пракседа, собирая с пола разную мелочь, которая попадала со шкафа.
Тут вдруг с печи на пол соскочил огромный кот. Увидев это, все перестали плясать, а кот во мгновение ока пропал.
Дударь Ахрем прервал молчание:
— Не бойтесь, пляшите, это панич шалит, тот, что часто бывает здесь в гостях.
Пракседа гневно глянула на Ахрема, что-то шепнула ловчему и пошла в маленькую комнатку, которая была отделена перегородкой.
Не обращая на это внимания, Ахрем снова начал играть и петь, но Михась выбил дуду у него из рук и сказал так:
— Праўдiвы[149]дудар, губы тоўсты, а галава пустая.
Разгневанный дударь глянул на него с презрением:
— А ты, — говорит, — праўдзiвый панскiй лакей, сам нiскiй, лоб слiскiй, нос плоскiй, толька што тарэлкi лiзаць.
Ловчий хотел дать ему в морду, но Ахрем перехватил руку. В ссору вмешались остальные гости, оттащили Михася, уверяя его, что дударь, одурманенный водкою, сказал то, о чём после, когда хмель выйдет из головы, сам будет жалеть. Но Пракседа пригрозила, что это ему не пройдёт безнаказанно, заплатит он когда-нибудь за дочкину обиду.
Дударю все советовали молчать, ибо долго препираться опасно, а всего лучше шёл бы он домой. Послушался Ахрем, взял дуду под мышку, шапку сдвинул набок, запел песню и вышел за дверь. Остальные задержались там допоздна, стараясь успокоить Пракседин гнев и Варькину кручину.
Около полуночи гости один за другим стали расходиться из корчмы, и каждый по дороге слышал, что в густом лесу кто-то непрерывно играет на дуде. Все дивились, не зная, что бы это значило? С чего это, да и с кем забрёл Ахрем в дикую чащобу?
