* * *
Тут путник умолк.
— Поведай же, — сказал пан Завáльня, — что стало с Агапкой?
— Агапка несколько лет жила при родителях, от тоски и пережитых ужасов здоровье её ослабло. После смерти родителей и она угасла, как свеча. Царствие ей небесное. Её добродетельная и целомудренная жизнь была примером для всех женщин нашей околицы. Хоть было это давно, но и теперь ещё там, где она со слезами поливала цветы, зеленеют вишни и яблони, и цветы те распускаются каждую весну, девчата в праздничные дни плетут из них венки и украшают ими образ Пречистой Богоматери.
— Почему ж ты не женился на ней, когда она была уже вдовою? — спросил пан Завáльня. — Ты же ещё раньше любил её, была б у тебя прекрасная жена. А хорошая жена — самое дорогое сокровище, ибо где в доме любовь и согласие, там и благословение Божие. Вот и я живу потихоньку, слава Богу, а ведь порядок в хозяйстве наводили мы вместе с моей покойницей.
— После той невесёлой свадьбы я просил пана, чтоб позволил мне пойти в чужие края, где легче добыть денег для поддержания хозяйства и для оплаты податей. Думал, что коли буду далеко, скорей забуду всё то, что долго стояло пред моими очами и наводило тоску. Несколько лет я бродил по России, около Новгорода и Старой Руссы, был даже под самым Петербургом. Трудился на самых тяжёлых работах — там, где через болота и дикие леса прокладывали дороги, копал глубокие канавы, порой весь день стоя в воде. Всё это, слава Богу, перенёс, не надорвал здоровья и вернулся домой с деньгами. Тут-то мне и рассказали об ужасной судьбе Карпы и о смерти несчастной Агапки.
— А жив ли ещё Парамон?
— Помер без исповеди, и могила его в поле без креста.
— Ну что, Янкó, как тебе понравились наши нехитрые повествования? Они правдивые, и их легче понять, чем истории про древних языческих богинь и божков, что ты мне рассказывал. Такой байки никто не запомнит, разве лишь человек учёный.
— Я люблю такие рассказы, в народной фантазии немало истинной правды.
Пока пан Завáльня говорил со мною, челядь переговаривалась меж собой: «Вот добры, дак добры, усю ночы бы ни спаў да слухаў».
— Ну, теперь будем слушать, что нам поведает твой товарищ, — сказал Завáльня, — Да чтоб случаи из твоей жизни, и чтоб были страшными и занимательными.
