[Голово]ломка | страница 47

— Ну ты попа-ал! Ну ты бля, кекс, попа-а-ал!…

Гимнюк в этот момент смахивал на человека, который очень долго пытался втолковать окружающим нечто, по его мнению, самоочевидное, а от него отмахивались, снисходительно пренебрегали, игнорировали. И вот внезапно правота его убедительно продемонстрирована, неопровержимо доказана всем. И самое сладкое — слава, почести, признание, — только начинается… Гимнюк поискал, куда бы присесть, счел достойным краешек разделочного стола и примостился бочком. Похоже было, что ему страшно хочется закурить толстую гаванскую сигару, пригубить рюмку многолетнего коньяку и скрестить руки на груди.

— Ты, ваще, сечешь, что это чисто умышленное? — поинтересовался он воспитательским, сожалеюще-осуждающим тоном. — Что это чисто десятка? А может, и пятнарик? — он кратко прислушался к себе и подтвердил: — Точно пятнаха. Сто пудов. Тебе — по полной впаяют. На всю катушку. Тебе еще с отягчающими оформят. Ты, ваще, рубишь, кто Воронин — Самому? Он же на дочке его женат! Сам свои ментовские связи напряжет — и ты по максимуму мотать пойдешь! Но ты не парься. Тебе весь срок все равно зону не топтать. Потому что Сам свои бандитские связи напряжет — и тебя там по-быстрому на хуй зачморят. С тобой в первый же день знаешь что сделают? В капэзэ еще? Тебя, бля, так пропишут! Отпидарасят тебя. Отпетушат. В жопу выебут. Всасываешь? Ты в курсе, что такое «парафин»? Это когда тебе болтом по губам проведут — и после этого ты будешь по жизни опущенный. По жизни петух. После этого тебя все кому не лень ебать будут. Каждый день. И пиздить. Тебя так будут пиздить!… — он, не находя слов, потрясенно закатил глаза. — Вот я служил. Я видел, как некоторых пиздят. Типа таких вот, — он повел подбородком в вадимову сторону. — Я знаю, как по-настоящему чморят. Как из человека говно делают. Полное говно. Это ты тут типа с понтами, типа там в банке работаешь, пресс-служба, хуе-мое. Типа умный там, слова всякие знаешь, в институтах учился. Баб ебешь… На флоте это всем глубоко по хуй. Там ты понты и институты свои вместе с соплями сожрал бы. Там бы ты сам бабой стал. Там бы тебя все ебали. Там бы из тебя сразу мясо сделали. Еще в учебке. Но это — на флоте. А тебе ведь не флот, тебе зона светит.

Гимнюк замолчал, не считая, видимо, нужным добавлять что-то к последнему, и так говорящему все за себя, обжалованию не подлежащему подлежащему. Глубокомысленный взгляд его, минуя Вадима, ушел косо вниз, левая бровь поднялась и опустилась молотком аукциониста, рубящего: «продано!», губы сложились прокураторской складкой. Правая снова взялась за рацию и донесла ее примерно до подбородка.