Медленно, ступая только на мысочки, стараясь дышать через раз, мне удалось добраться… до первой двери – всего их было четыре, по две с каждой стороны – и в это время одну из заключенных вдруг захотелось поорать. Темный каземат принял на себя звуковую волну, а потом с радостью пустил гулять по коридору, ударяя о стены, потолок, о спящего… Вот теперь уже нет, стражника.
Пришлось совершить марш бросок, пока охранник окончательно не пришел в себя и не создал лишних проблем. Он только успел широко зевнуть, расширить от удивления глаза – всё. В следующее мгновение я впечатал его в стену, приложив лысой головой – шлема на нем не было – к неровной кладке серого камня. Звук был глухой, но и его скрыл вопящий заключенный.
– Ну и чем это лучше?
– Жив остался, – пояснил я.
В орущей камере бесновался какой-то старичок, чуть ли не прыгая на стены – этому мешала цепь. Напротив было пусто, во второй тюремной комнате слева сидел некто укрывшийся с ног до головы ярко-красным плащом – точно не Беовульф, даже по комплекции видно. Зато в четвертой был обнаружен худенький паренек, скромно сидящий на краюшке скамьи, что служила и стулом и лежанкой одновременно, понуро опустив голову.
– Привет, заключенным, – поприветствовал я его.
Вульф дернулся, поднял ясные очи и…
– Что… и вас схватили? – дрогнувшим голос произнес он.
– Да как тебе сказать… – начал уклончиво я. – Мы тебя пришли вызволять.
Вы бы видели его радость: еще немного и будет прыгать как тот бесноватый в первой камере, только цепь на этот раз не помешает.
– Спокойно, спокойно, – пытался успокоить я его. – Сейчас мы тебя вытащим.
И действительно, через несколько минут Беовульф оказался на свободе. Первое что он сделал, будучи не в камере обнял меня, а потом попытался также проявить чувство благодарности к Свее… Однако получив однозначный взгляд обещающий убить на месте, отказался от этой идеи и просто сказал спасибо.
– Нам еще отсюда выбраться надо, – урезонил я парнишку, а то он слишком обрадовался нашему появлению.
Выбрались мы, как ни странно, без проблем: ни сопротивления, ни попытки остановить, даже бруствер никто не выкопал, чтобы обороняться от нас. Такое ощущение, что мы никому не нужны – даже обидно. Кони находились тут же: стояли себе спокойно, ни их, ни трогали, ни они никого не трогали. Лошадка колдуна была обнаружена во дворе жующей сено. Двое стражников и тот неудачник, что попытался нажиться на моем заключении, валялись тут же, придаваясь каким-то своим ведениям.
