– Что-о? – субтильный вытащил кинжал. – Что ты сказал, червь?
– Тихо, успокойся, Рост, – придержал его за руку второй. – Этот малохольный нужен хозяину и он не обрадуется, если его убьют.
– Не бойся, Герд, я ему только ухо отрежу, – осклабился тот, что с ножичком. – Будет знать, как пасть свою раззявить.
– Так, спокойно, мужики, – я поднял обе ладони, защищаясь. – Давайте обойдемся без поножовщины… Хозяин будет против.
Видимо этот ''хозяин'' здесь значимая фигура – субтильный с неохотой убрал нож. Потом плюнул в мою сторону и быстро вышел.
– Ну, че стоишь? – обратился ко мне… Герд? – Быстро тащи свою задницу к хозяину.
Я бы потащил, так как самому хотелось покинуть этот сумасшедший дом с устойчивым конским запахом. Но, где этот ''хозяин''? Кстати может он мне объяснит, что тут происходит.
– А где он? – почесал я затылок.
– Во дворе, – бросил через плечо мужик и вышел.
Оставшись один, попытался проверить уж не сон ли это – теперь будет синяк на плече. Я, правда, стою в конюшне, на мне какое-то грязное рубище, ботинок нет, молчу уже про носки, а запах… как будто из свинарника неделю не вылезал.
– Где эта шутовская сволочь! – раздалось в это время на улице.
Кажется, меня ищут. Надо бы выйти, посмотреть, решился я и вышел. Первое что бросилось в глаза – свет. Пришлось прикрыть лицо козырьком ладони. Второе – шум.
На улице был… двор. Банально, да? Что там еще могло быть? Большой, посыпанный соломой и песком двор. Несколько деревянных построек, гомонящий и снующий народ, фривольно гуляющая скотина и человек двадцать вооруженных. ''Солдаты'', – мелькнуло в голове. Впереди них стоял высокий брюнет: волевое лицо, крючковатый нос, сжатые губы, квадратный подбородок. Одет он был в темно-синий камзол, такого же цвета штаны, высокие сапоги, а с боку на ремне пристегнут меч.
– Хозяин? – поинтересовался я недоверчиво, неуверенно подходя ближе.
– Ты где шляешься, мразь? – вместо приветствия громыхнул он. – Почему заставляешь ждать?
Ответить не успел. Да и что отвечать? Я даже представление не имею, где оказался, а главное как, зачем и почему. В воздухе что-то просвистело и плечо обожгло. Схватившись за него зло, зашипел, не, сколько от боли, сколько от неожиданности. В руках хозяина была плеть, которую он неспешно складывал.
– Я уезжаю, – как ни в чем не бывало, произнес он. – Повесели меня чем-нибудь, шут.
Так я еще тут вместо аттракциона работаю.
– Ну? – тем временем голос хозяина принимал металлический оттенок. – Так и будешь молчать, словно язык отрезали?… А может тебе его действительно отрезать, – это был не вопрос.
