Позади леса, который стоял как прочная непроходимая стена между Фирталем и Еснаком, послышался шум моторов. Колонна машин выехала из казармы или возвращалась назад.
Первое приветствие полка.
Харкус покинул Еснак первым заместителем командира полка, а прибыл командиром. Наконец-то его желание исполнилось. Он с радостью упаковывал свой чемодан, когда позавчера из Бургенау прибыл приказ, в котором говорилось, что майор Харкус должен прервать свой отпуск и срочно принять полк. Майор был холост, поэтому не существовало никаких препятствий, которые могли бы задержать его отъезд. Если у него и были хлопоты, то приятные: на что истратить полученные деньги.
Шум моторов, раздававшийся из-за леса, то приближался, то удалялся. Харкус понял, что колонна машин покидала Еснак. Судя по шуму, двигался артиллерийский дивизион. Вероятно, он направлялся на полигон. Полковник Венцель говорил Харкусу, что дивизионам артиллерийского полка предстоят итоговые учения, которые закончатся артиллерийскими боевыми стрельбами. Второй дивизион вернулся с учений позавчера и лишь немного не дотянул до оценки «отлично»…
После того как Харкус утром представился в Бургенау генералу Крюгеру и ответил на его вопросы, он зашел к начальнику штаба дивизии полковнику Венцелю.
Венцель два года командовал полком в Еснаке. Не останавливаясь на второстепенных вопросах, полковник сразу поставил Харкусу задачу. При этом он, как и прежде, глядел в свою рабочую тетрадь, будто читая каждое слово. Как и прежде, Харкус боялся, что очки в черной оправе сползут с носа полковника. Но, раньше чем они могли соскользнуть с кончика носа, Венцель толкал их указательным пальцем опять вверх. Только подчеркивая что-нибудь, полковник поднимал голову и смотрел на Харкуса своими бесцветными, всегда немного влажными глазами. Говорил он тихо, но убедительно.
— Боеспособность и боевая готовность полка должны быть на такой высоте, чтобы полк всегда мог выполнить любую задачу. В этом наверняка нет ничего нового для вас, — сказал Венцель, — но я подчеркиваю слово «всегда». Всегда! — повторил полковник, и слова его действительно не были новыми для Харкуса. Все требования сливались в одно: «Полк, как и вся армия, должен быть отлично подготовлен для того, чтобы отразить нападение любого агрессора».
Харкус терпеливо слушал. Вдруг Венцель замолчал, недоверчиво посмотрел на Харкуса и сказал, хотя майор за все это время не произнес ни слова:
— Вы правы. Вам можно было бы этого и не говорить.
