Спиртное обжигает мне пищевод, на глазах выступают слезы. Реймонд наливает по второй.
– Между первой и второй промежуток небольшой, – говорит он. – Ты тоже не становишься моложе, Расти. И на хрена эти воспоминания? Я тебе вот что скажу: воспоминания кончились, когда я развелся. Знаешь, вот уйду, но не буду плакать в кружку с пивом и распространяться о старых добрых временах.
– Не будешь, потому что тебя посадят в стеклянную клетку на сороковом этаже здания Ай-би-эм, вокруг тебя будут бегать хорошенькие секретарши, а клиенты с миллионным состоянием – занимать очередь, чтобы попасть к тебе на прием.
– Чепуху мелешь, – возразил Реймонд.
– Факт, чепуху.
В последние годы я не раз слышал, как Реймонд строит планы на будущее, когда ему придется уйти из прокуратуры: поднакопить за несколько лет деньжат, сесть в судейское кресло, скорее всего – в апелляционном суде, а там, глядишь, недалеко и до членства в Верховном суде штата.
– А впрочем, почему бы и нет? – рассуждает вслух Реймонд, и мы оба смеемся. – Пойдешь ко мне?
– Боюсь, много вариантов мне не светит. Делягарди сделает Мольто своим замом. Теперь это яснее ясного.
Реймонд пожал широкими плечами.
– От дель Ла-Гуарди всего можно ожидать.
– Ну, мне пора двигать.
– А тебе не хочется попасть в судьи?
Блаженный миг, награда за многолетнюю преданность. Хочу ли я стать судьей? Глупый вопрос. Все равно что спросить, если ли у автобуса колеса. Или играют ли в бейсбол янки с Бронкса. Я отхлебываю виски и говорю с деланной рассудительностью:
– Надо подумать. Взвесить все «за» и «против». Платят судьям маловато. Но подумать стоит.
– Тогда посмотрим, как пойдут дела. Некоторые в партийной верхушке кое-чем мне обязаны. Не хотят, чтобы я уходил с кислой рожей. Можно сказать, солидарны со мной. Поэтому и я тоже должен помочь кое-кому.
– Буду тебе признателен.
Реймонд снова наливает себе виски.
– Ладно, посмотрим, как это сделать… Ну а как подвигается расследование нашего нераскрытого убийства?
– В целом неважно. Правда, теперь мы имеем более полное представление о том, что случилось. Это если верить Мяснику. Лидия тебе насчет Мольто говорила?
– Что-то говорила. Напомни.
– Похоже, что Дубински прав: Нико велел Томми уйти, чтобы бросить тень на наше расследование.
– Бросить тень или подложить бомбу?
– И то и другое. По-моему, Мольто сейчас просто собирает информацию – звонит старым приятелям в управлении, выуживает все, что может. Не исключено, что им удалось притормозить лабораторную экспертизу, но как это докажешь? Я до сих пор не совсем понимаю, что они задумали. Может, хотят сами раскрыть убийство и перед самыми выборами объявить публике преступника.
