Такое вот это было во всех отношениях исключительное место…
Илларион сидел на утесе и вырезал разные фигурки из полосатого оникса и полупрозрачного нефрита: слоников, лошадок, зайцев, драконов, жаб и жуков. Поделочных камней у мага было предостаточно в бездонных карманах жилета.
Он трудился над жабьим глазом, когда воздух вокруг него уплотнился, запАх ароматным дымом (такой бывает, когда в огонь бросают вереск), и большой зеленый глаз открыл свои веки как раз напротив лица Иллариона.
— Хело, — прошептал кто-то.
Волшебник оторвался от оникса и улыбнулся глазу:
— Хело, Катарина.
— Ты снова тут, — заметила Катарина. — Опять не празднуешь?
— Слишком шумно. Ты же знаешь: я не люблю шум.
Катарина вздохнула, обернулась беловолосой и зеленоглазой девушкой в длинном белом одеянии и опустилась на камни рядом с Илларионом. Тонкими пальцами, очень похожими на птичьи лапы из-за длинных и острых ногтей и чешуеподобной кожи, она коснулась фигурок, которых уже было штук десять. Выбрала нефритового дракона, улыбнулась:
— Я тоже не люблю шум. В моем мире всегда тихо.
— Наверно, потому мы и сдружились, — сказал Илларион.
Они помолчали, глядя на драконов, которые устроили драку над морем.
— Я бы могла оборвать хвосты обоим, — хмыкнула Катарина. — Столько шума из-за жемчуга… Но у тебя уже два слона, две жабы, два жука, два дракона и два лошади? Будем играть?
— Сейчас дорежу зайцев — и начнем, — кивнул Илларион.
— Дорежу зайцев, — повторила Катарина и рассмеялась.
Её смех был тих, как и её голос, но драконы-драчуны услышали и прекратили свару, развернулись и подлетели к утесу, могучими крыльями разгоняя стайки химер и призраков, что роились над Адриатикой.
— Позвольте нам засвидетельствовать свое почтение вам, прекрасная царица, — сказал старший из них, склоняя зеленую голову перед Катариной.
— Позволяю, позволяю, — отозвалась девушка. — А что вы решили насчет жемчуга?
Драконы растерянно переглянулись, а потом старший пробормотал, протягивая правую лапу Катарине:
— Мы решили подарить его тебе, прекрасная царица.
В его бледно-зеленой ладони лежали семь крупных черных жемчужин.
Огромные глаза Катарины загорелись желтыми огнями. Она улыбнулась, забрала жемчуг и повернулась к Иллариону:
— Итак, сегодня играем не просто так. Играем на жемчуг! На прекрасный черный жемчуг!
— Весь поставишь или по одной? — осведомился волшебник, рассматривая каменных зайцев.
— Весь! — ответила царица драконов. — А ты что поставишь?
