— Садись, дорогая, — сказал ей Сэнди. — Присоединяйся к нашей компании.
Она, как ребенок, скромно присела в плетеное кресло.
— Это не мой дом, — с обидой произнесла Хелен. — Вы обещали.
— Если не будешь хорошей девочкой, мы тебя отшлепаем, — пригрозил Голден.
Нан села в другое кресло, задрав ноги на стул и взирая на происходящее с мрачной ухмылкой.
Шак не мог найти себе места.
— Ну, как насчет этого, Сэнди? — умоляюще проговорил он.
Тут я вспомнил, кого он мне напоминает. Когда-то давно, в Вермонте, я с друзьями по летнему школьному лагерю тайком побежал на ферму посмотреть, как огуливали кобылу. Когда, запыхавшись после долгого бега по проселочной дороге, мы прибежали на ферму, жеребец находился в загоне рядом с амбаром. Кобыла стояла в стойле. Пригнув уши, жеребец бегал по загону, стараясь держаться как можно ближе к амбару. Его ноздри раздувались, он ржал. Время от времени начинал бегать странной рысью, высоко поднимая колени и нагнув голову.
В амбар нас не пустили. Мы слышали шум копыт, голоса людей, выкрикивающих какие-то команды. Потом ликующе заржал жеребец…
— Иисус Христос, Сэнди! — с растущим раздражением сказал Шак.
— Заткнись, монстр! — прикрикнул на него Сэнди и повернулся ко мне. В его голубых глазах плясало злое любопытство. — Ты нам много всего рассказал в Дель-Рио, мальчик. Что дошел до конца, что теперь у тебя умерли все чувства и что тебе наплевать на все. Помнишь?
— Конечно, помню.
— Но Нашвилл подействовал тебе на нервы.
— Разве?
— Может быть, ты жулик, студент? — Он назвал меня студентом в последний раз.
— Не понял.
— Может, ты просто играешь дурацкую роль, а внутри все еще наполнен всякой ерундой?
— Хватит болтать, ради Бога, — возмутился Шак.
— Я не знаю, о чем ты говоришь, Сэнди, — соврал я, понимая, к чему он клонит, но не зная, смогу ли я сделать это. И сейчас этого не знаю.
— Давай возьмем эту беби и посмотрим, не обманываешь ли ты себя. Тебе достаточно сказать одно слово, Кирби, и мы прекратим, О'кей, Шак, можешь взять этого ребенка в койку.
Шак улыбнулся и стремглав бросился к девушке:
— Пошли, беби. Давай!
Хелен смотрела на него с детским отвращением. Он схватил ее за руки и сдернул с кресла. Девушка попыталась вырваться и начала плакать.
— Пошли, кукла. — Эрнандес положил тяжелую волосатую лапу на талию Хелен и почти с гротескной нежностью потащил к открытой двери спальни.
Блондинка все повторяла тоненьким голоском:
— Я хочу домой. Пожалуйста, я хочу домой.
