– Может, это кэлпики, а не настоящие кони? -осторожно предположил Драп.
– Не бывает у нас никаких водяных лошадок! -отмахнулся Сил.
– – А если бы и были… Да погляди -не привязаны они. Про кэлпиков-то что говорят?
Что их только заговоренной привязью удержать можно, а так до речки или до пруда добегут – и поминай как звали. Ты еще скажи, что это те самые кони, что нам поле потоптали!
– А что… – отозвался Драп, пожав плечами. -Поле-то в самом деле конскими копытами было истоптано, а как Виан посторожил, так и закончилось все.
Сил неопределенно хмыкнул. В отличие от брата, он смело подошел к лошадям и для начала сильной рукой схватил ближайшего коня за морду и заглянул ему в рот. Затем учинил досмотр передним ногам – от плеч до копыт. Конь, определенно, кэлпиком не был – те, говорят, вблизи тиной попахивают. На вид ему было года три от силы, а то и меньше. Но какой спокойный, возможно, даже уже хорошо объезженный!
– Ну, – - сказал Сил, продолжая внимательно рассматривать коня, – братец-то наш не так прост, как кажется. Да и руки, похоже, нужным концом приделаны – смотри, как лошадки ухожены. Так что пущай он еще за ними походит, а третьего дня мы как в Тищебор поедем, так их с собой и прихватим.
Он ведь младшенький, – продолжил Сил, углядев сомнение на лице Драпа. – А значит, нам надлежит мудро распорядиться тем, чем он сам по младости да по дурости не может.
Что-то зашуршало позади братьев, и те немедленно обернулись.
– Это еще что? – вопросил Сил.
– Не знаю, – ответил Драп. – На лошадь похоже… если не присматриваться. Может, его тоже прихватим? Скоморохам продадим, те его публике показывать будут…
Странное существо неожиданно взъерошилось, наклонило длинные уши вперед и посмотрело из-под них на братьев каким-то нехорошим взглядом.
– Да ну его, – отмахнулся Сил, слегка, впрочем, попятившись. – Тебе этих красавцев мало? А вот этот конь как раз по Виану.
– Точно, пусть дурачок на нем и ездит, – обрадовался Драп. – Но откуда же он все-таки этаких коников взял?!
– Главное, – мудро проговорил Сил, выходя из сарая, – чтоб не из царского дворца, а прочее неважно.
Драп последовал за братом, уже обдумывая, как бы так уехать на торг, чтобы Виан не заметил да не увязался.
Когда дверь в сарай затворилась, конек удовлетворенно вздохнул и вновь улегся на охапку соломы. Златогривые посмотрели на него с некоторым недоумением, но, разумеется, ничего не сказали – ведь лошади не умеют говорить.
По холодным мраморным ступеням Омелия поднялась на дворцовую башню, на самую ее вершину.
