— И давно ты так мучаешься? — поинтересовался Малафеев.
— Да черт его знает, с часа, наверное, уже, как проснулся, — нехотя отозвался верзила, приплясывая на месте и постанывая.
— По идее он должен был что-то видеть или хотя бы слышать, — скорее себе, чем Спирину сказал подполковник. — Ты что-нибудь видел? — спросил он мученика.
— Видел-видел! — торопливо ответил тот, закатывая глаза. — Ой, да отведите меня в туалет, сейчас ведь в штаны наделаю! — взмолился бугай.
— Слушай, Петрович, он у тебя не сдохнет тут от поноса? — вмешался в их разговор Спирин.
— Вообще-то да, сейчас от него толку мало, — согласился Малафеев и скомандовал подчиненным. — Вези его, Андрей, прямо в инфекционную больницу. Пусть дадут что-нибудь от поноса. Если сразу пройдет его медвежья болезнь, вези в отдел, а нет, оставь там. Никуда он от нас не денется.
— Но сначала в кусты! — взмолился несчастный и семенящей, заплетающейся походкой кинулся к ближайшим зарослям чапыжника.
Спирин начал прощаться.
— Ну ладно, Василий Петрович, Валериан Михайлович, не буду вас отвлекать, мне тоже предстоит нелегкая миссия — оповестить жену Гринева. Работайте спокойно.
И, пожав руку силовикам, Спирин отбыл в сторону города.
— Слава богу, у нас будущий мэр, нормальный мужик. Не стоит над душой, как некоторые, — заметил Малафеев.
— Да, для чиновников такого ранга это редкий дар, — согласился прокурор.
Между тем Спирин, еще не выехав из леса, попросил шофера: — Останови, Виталя. Отлить надо.
Выйдя из машины, и скрывшись за густыми кустами боярышника, Спирин достал мобильник, и, набрал один из номеров. Когда знакомый хрипловатый голос произнес традиционное: — "Алло", — Спирин, не представляясь, раздраженным голосом оборвал его: — Нечай, балда! Ты оставил свидетеля!
