— Да какой он мне, нахрен, племянник! Два года я с его теткой жил, вот с тех пор в дядьки он меня и записал, — окрысился старик.
— Ну, тем более. Так, где он пушку взял? — Мазуров присел рядом с крайне дальним родственником бандита, снял с пояса рацию, покачал его в руке. — Ты, поди, ему ее и подарил? Ты, дед, случаем, не бендеровец? Схрон, наверно, еще со времен войны держишь?
— Пошел ты нахрен, какой я тебе бендеровец! Коренной русак я. Да, откуда у меня ствол!? — взорвался старик. — Где я его возьму, рожу, что ли? Лущан, племяш мой, в самом деле — настоящий племяш, не как этот козел, продал его этому придурку. Что тот козёл, что этот.
— Не поймешь тебя дядя, то у тебя все родственники, то они же потом козлы. Выходит, одни козлы у тебя, дядя, в родне. Печально. А Лущан это кто? — продолжал допытываться Мазуров, включив, впрочем, рацию.
— Сережка Лещенко, он на Миронова живет.
— Дом, квартира?
— Дом десять, а квартира не то пять, не то семь. Второй этаж, сразу направо.
— Ну, вот это другое дело.
Пока Мазуров вызывал «скорую», Демин и Колодников на два голоса пытались разговорить Сорого.
— Слышь, Сашка, а за что ты ту бабу около лесопосадки зарезал?
— Да не понравилась она мне. Визжать сильно начала, — донеслось из сарая, — не переношу я этого, бабьего визга.
— Это почему она визжала? Ты что ж ее, щекотал, что ли?
— Делать мне нечего, ее щекотать. А визжала она оттого, что просекла, как я того очкарика мочил.
— А этого ты зачем зарезал? То же визжал сильно?
— Чудило, он же с собой три брикета бабок тащил. Я этого терпилу еще в банке выцепил, тот как раз свой счёт закрывал.
— Ага, с этого, значит, ты и гулял?
— Да, погулял хорошо, вам так и не снилось, — довольно засмеялся Сорый. — Разложился по полной программе. Мне три биксы ноги целовали!
— Ну, вот, и хорошо, Саша, погулял, пора в тюрьму, — предложил Мазуров. — Будет что вспоминать на шконке.
— Не суетись не по делу, начальник. Я на шконку не хочу, притомился я что-то зону топтать. Хрен вы меня тут возьмете. У меня с собой патронов как грязи. На вас всех хватит. А стрелять я еще не разучился. Как я вашего этого, в каске снял?
"Он что, думает, что убил Пашку?" — подумал Андрей.
— Что ж ты так в зону не хочешь, Саша? — Снова вступил в разговор Мазуров. — Вроде не первый раз. Там тебя уважают, или нет?
— Уважать то уважают, да, надоело баланду лопать, да балду в ручняка гонять, Иван Михайлович. Так что я вас здесь всех положу, но вырвусь.
