Головин издали протянул руку. Авдотья Федосеевна, ведя за руку Александра, подошла и приложилась к руке, говоря:
— Здравствуй, государь мой Василий свет Васильевич!
— Здравствуй и ты, государыня Авдотья Федосеевна!
Головин ткнул рукой в губы Александра и промолвил:
— Прасковья, чего ж, не рада, что ли, гостям — пнем стоишь!
Произошло общее движение. Гостья и хозяйка кинулись одна к другой в объятия с восклицаниями и поцелуями. А мальчик подошел к Александру и, потянув за рукав, прошептал ему на ухо:
— А у нас кот Ванька удавился!
— Нам уже сказывали.
— Вот беда!
— Да какая же беда? Эка штука — кот!
— Да вить какой кот! Кто теперь батюшке скажет?
— А не все одно кто?
— Да вить он того пороть велит, а то и на торфы сошлет…
— Чего вы шепчетесь, Вася? — строго спросил сына Василий Васильевич.
— Да я, сударь батюшка, спросил, как его звать…
— Что ж, у него имя долгое — никак не выговорит?.. Ну, сударыня, — обратился хозяин к гостье, — угощу же я тебя сегодня! Сурскими стерлядями!..
Все, застыв, молчали.
Жена Василия Васильевича побледнела. Александр взглянул на нее и испугался. Он подумал: вдруг это она скажет про кота и старик велит конюхам выстегать ее плетьми! Хозяйка шевельнула губами, но Александр предупредил ее.
— Стерлядей-то кот съел! — сказал он, учтиво кланяясь хозяину.
— Как так? — вскочив с кресел, закричал Василий Васильевич. — Ванька? Подать кота сюда! А кто за котом смотрел?
Вася подбежал к матери своей и, ухватясь за ее платье, испуганно смотрел на храбреца. Авдотья Федосеевна искала глазами скамью: у нее подкосились ноги…
— Позвать Пелагею Петровну! Пелагея! Пелагея! — кричал Василий Васильевич.
Вбежала Пелагея и, видя, что боярин гневается, прямо бухнулась перед ним на колени и, стуча об пол лбом, лепетала:
— Не вели казнить, батюшка! Не знаю вины своей… Прости ты меня, нижайшую рабу твою… Не вели казнить…
— Перестань причитать! Это верно, что кот Ванька стерлядей съел?
— Верно, батюшка. Съел, окаянный, съел!
— Всех?
— Всех, батюшка боярин, всех.
— Поди принеси кота. Как это мог кот столько рыбы сожрать.
— Да он только испакостил: у той голову отъел, у другой хвост…
— Подай сюда кота!
Пелагея упала ничком перед боярином и, целуя сапог, молча мочила его слезами…
Александр выручил и ее.
— Кот-то, сударь, сам испугался да и убежал в рощу, — сочинил Александр.
— А ты откуда узнал?
— Да я сам видел: едем, а кот в рощу бежит…
— Какой масти кот?
— Да серый кот. Ну, малость хвост бурый. Огромный кот. С зайца.
