Клик-клик-клик – спицы отсчитывали время, скорее усиливая, чем уменьшая волнение Пруденс.
Ток прохладного воздуха коснулся ее ног, когда ступни ее открыли, убрав с них полог. Мир пришел к ней, а не наоборот.
– Будьте добры, приверните пар, и мы начнем с ног, мадам.
Простая фраза, сказанная на безупречном английском лишь с легким намеком на что-то чужеземное в интонации и манере говорить, но воздействие, которое оказал на Пруденс голос массажиста, было далеко не однозначным. Она почувствовала себя камертоном, к которому прикоснулась палочка дирижера, а его слова показались ей звуками инструмента, слышанного когда-то давно один лишь раз, и каждое слово эхом отдавалось у нее в ушах.
Испытывая сильнейшее желание слышать голос массажиста более отчетливо, Пруденс наклонилась и повернула кран, закрыв отверстие у ног, через которое поступал пар. Плотная завеса пара разредилась, и вместе с этим смолкли все звуки, кроме постукивания спиц миссис Мур, звуков, производимых падающими с ее полога каплями, и ее собственного дыхания. Она знала, в чем будет заключаться ее лечение: этот чужеземец будет прикасаться к ее телу. Но ведь неожиданные прикосновения всегда приводили ее в напряжение. Каким же образом прикосновения незнакомого мужчины помогут ей расслабиться?
Конечно, определенная разница все-таки имелась. Сейчас она была укрыта с головой, и этот незнакомец не мог видеть ее лица. Они были незнакомы лично, а значит, и его прикосновения будут полностью обезличенными, ничего не значащими ни для нее, ни для него. Они не будут нести в себе заряд опасных желаний, непреодолимого притяжения. Но тем не менее при мысли о подобном методе лечения сердце ее забилось быстрее.
Ее тело предвкушало его прикосновения, ждало их с тем же нетерпением, с каким ее слух ожидал звуков его голоса. Слишком долго боролась она с желанием не только увидеть дальние страны, но и познать любовь человека, в равной степени недосягаемого. Она пребывала в смятении, пойманная в ловушку собственных недостойных желаний, особенно теперь, обнаружив, что ее желания находят отклик, когда Тимоти в нарушение всех правил приличия выразил свои чувства к ней не только в словах, но и в прикосновениях.
Пруденс чувствовала себя так, словно внутри у нее была туго натянутая пружина. Нервы были взвинчены до такой степени, что она опасалась, как бы ей совсем не развалиться под руками этого незнакомца.
Массажист встал на колени. Руки в фланелевых перчатках сжали ей щиколотку. Пруденс поморщилась.
