— Извини, что спросил. Ладно, спасибо, Бурбон, с меня причитается.
— Ты уже меня угостил. Фикс, только не пори горячку, ладно? Порой с Писом очень сложно, но по личному опыту знаю: против честных противников он играет честно, и наоборот, если разозлить, буквально срывается с катушек.
— Черт, у нас с ним и вправду много общего. Счастливо тебе, Бурбон!
— И тебе, Фикс.
Я двинулся к стойке и, заказав еще один виски, принялся краешком глаза следить за Карлой. Не люблю докучать незнакомым: последствия могут быть самыми непредвиденными, нарываться явно не стоит. Вероятно, следовало попросить Бурбона представить меня рыжеволосой красавице, но зачем вешать на него мои проблемы, он в своих-то увяз по самое некуда!
Не зная, на что решиться, я попросил третий виски, а когда его принесли, Карла уже закончила беседу с живописным крепышом. Деньги перешли из одних рук в другие, равно как маленький пакетик из коричневой бумаги, сложенный много раз и заклеенный скотчем. Парень поспешил к выходу, воспрянув духом, если, конечно, я правильно разглядел под боевой раскраской.
Бурбон упомянул черных красоток и явно имел в виду не темнокожих манекенщиц или редких бабочек. Итак, Пис балуется амфетамином. Что же, он не первый из моих коллег поддерживает ясность мысли и остроту реакции при помощи бытовой, так сказать, химии, и, очевидно, не последний. Куда интереснее, почему он выглядел таким измученным. Неужели сказывается сопротивление моим попыткам вызвать дух Эбби и мощная контратака, которую он провел сегодня вечером? Может, если продолжать в том же духе, я все-таки взломаю его оборону?
Или следующий рикошетный удар раздробит мне мозги, и они вытекут через уши.
Решительно повернув к столику Карлы, я сел на только что освободившийся стул. Она уже собралась уходить, поэтому в брошенном на меня взгляде было поровну удивления и недовольства. Вблизи эта женщина поражала еще сильнее, чем с противоположного конца зала. Невысокая, но очень крепкая: издали могло показаться, дело в банальных валиках жира, но отсюда я видел — это нечто пожестче и поплотнее. Дилерше лет сорок; благодаря толстому слою макияжа тяжелое прямоугольное лицо больше всего напоминало кирпичную стену. Черная подводка государственной границей окружала невероятно мягкие темные глаза, совершенно не сочетавшиеся с остальными чертами. Массивная фигура не позволяла носить короткие обтягивающие маечки, но Карла все равно надела такую вместе с многослойной воздушной юбкой, которая сбивала с толку, и лишь боксерки выдавали истинные намерения дилерши.
