Прислонив суккуба к крылу машины, я распахнул пассажирскую дверь. Джулиет понемногу приходила в себя, по крайней мере на ногах держалась поувереннее и на сиденье смогла опуститься практически без моей помощи. Я аккуратно прикрыл дверцу, забрался в салон и завел мотор.
Поскольку впереди дорогу заблокировали, мне пришлось выполнить разворот в три приема. К счастью, на улице кипело действо, и никто не обратил на нас ни малейшего внимания. Когда отъехали к стадиону Уайт-Сити, я притормозил у обочины: руки тряслись так, что вести машину стало опасно.
Дыхание Джулиет по-прежнему было неглубоким, но уже куда ровнее, а в глазах вновь появилась хорошо знакомая надменность.
От этого взгляда уже готовые сорваться с губ фразы испуганно застыли.
— Жаль, что я тебя во все это втянул, — наконец проговорил я.
— Ничего страшного. — Голос суккуба до сих пор напоминал скрежещущий шепот. — Было даже… интересно.
— Нет, я имел в виду не это. Жаль, что ты там оказалась. Ты убила одного человека, ослепила другого. Если бы знал, что ты не сможешь укротить свою натуру…
Похоже, никаких угрызений совести Джулиет не испытывала.
— Один человек погиб до нашего появления, — начала она. — Как думаешь, скольких бы еще убили, не вмешайся я?
— Ответа мы не знаем.
— Верно, — с нескрываемым пренебрежением согласилась суккуб, — не знаем.
— Игра того стоила? — по-прежнему не в силах справиться с шоком, спросил я. — Ты разобралась, с чем мы столкнулись?
— Да, пожалуй, а ты?
— Нет, — честно признался я, — хотя…
В том, как аморфное зло воздействовало на мое шестое чувство, безусловно, имелось нечто знакомое. Но знакомое перемешалось с множеством совершенно чуждых ощущений, а как следует сосредоточиться на целостном образе мне не удалось. Я словно соединял точки, беспорядочно вращающиеся в водовороте. В итоге фраза осталась неоконченной: вряд ли я смог бы как следует объяснить, что именно чувствовал.
— Ну же, давай, хотя бы намекни, каков расклад!
— Скоро объясню, — пообещала Джулиет, — но не сейчас и не здесь.
В наступившей тишине суккуб внимательно посмотрела на меня.
— Кастор… — в ее голосе слышался хрип, доказывавший, что она еще не полностью восстановила раненое легкое.
— Что?
— Ты так к ужину приоделся?
