«Лед Зеппелин» имели успех с самого начала с 1969 года. К 1971–му они уже покорили мир. Им было уже не по чину играть в маленьких клубах. Даже 4000 мест в «Гринз–Плейхаусе» по сравнению с теми площадками, где они выступали, было негусто.
Я разглядывал плакаты на стенах, и мне хотелось быть постарше, смотреть на «Лед Зеппелин» в Ванкувере, или в Нью–Йорке, или в Лондоне, а не торчать в школе, заваливать французский, получать тумаки от задир и страдать по Сюзи в Глазго.
За год до того я пошел с Сюзи в центр Глазго, в магазин плакатов. Стоял июль, в школе были каникулы. Мы некоторое время гуляли по городу, вдоль по Сокихолл–стрит по Юнион–стрит, до Аргайл–стрит. В центре было многолюдно, приятное место — широкие улицы, каменные дома в четыре–пять этажей. Магазинчики на первых этажах, над ними — квартиры или конторы. Покрытый вековой угольной копотью камень строений стал черным. Потом их отчистили и покрасили в медовый и серый цвета.
Мы смотрели пластинки. Сюзи тогда еще не работала по субботам. Родители совсем не давали ей денег, и она не могла ничего купить. У меня хватало на один плакат, но нам все равно нравилось копаться в пластинках. «Хоквинд», «Блэк Саббат» — вот что нам нравилось. Нам не нравились «Велвет Андерграунд». Слишком артовые, и мощных аккордов маловато. Того же мнения я придерживаюсь и поныне.
У мужчины за прилавком в отделе плакатов была большая черная борода и очки без оправы, он был одет в синий джинсовый комбинезон и футболку с надписью «Валяй на полную!» и был самым хиповым человеком в Глазго. Нам казалось, что он курит дурь в подсобных помещениях магазина, и, возможно, мы были правы. Он определенно проводил немало времени, уставившись в пространство пустым взглядом.
Я купил «лед–зеппелиновский» плакат — афишу концерта в «Эмпайр–Пул». Продавец долго не мог его найти, потом долго сворачивал его в трубку и еще дольше принимал у меня деньги.
Деньги недавно поменяли. В Британии ввели десятичную систему и теперь в фунте стало сто пенсов. Всего несколько месяцев назад их было двести сорок. Все долго путались.
— Хороший плакат, — сказала Сюзи.
Что–то в ее голосе меня насторожило. Легкая зависть, быть может? Интересно, подумал я, не хочет ли Сюзи, чтобы я купил плакат ей? Сама она купить его не могла — у нее не было денег. У меня до этого тоже не было. Я слегка растерялся.
Позже я спросил об этом Грега.
— Как думаешь, Сюзи хотела, чтобы я подарил ей плакат?
