Последнее — путь самый верный, знать бы только, что именно поправлять.
Детей европейские люди имеют мало в силу ряда причин, и скудость жизни в этом ряду стоит в хвосте. Не исключаю, что она, скудость, есть причина двойного значения, и трактуем её мы неверно. А верно трактовать не хотим из опасения, что ради повышения рождаемости власть возьмёт и пропишет скудость в невыносимом количестве, да ещё будет уверять, что это хорошо. Твердят же, что подорожание водки есть благо для населения, а для населения пьющего — благо тройное.
Причина падения рождаемости скрыта во мраке научных дискуссий, но, быть может, суть ее в том, что женщины взяли на себя мужские функции, а мужчины женские — нет. Действительно, человек есть существо млекопитающее лишь наполовину. Какое из мужчины млекопитающее? Смех один. Индустриальная революция привлекла женщин к станкам, лопатам, киркам, женщины массово стали ходить по горящим избам, останавливать скачущих коней, прокладывать Байкало-Амурскую магистраль. Чтобы они делали это в охотку, придумали эмансипацию: мол, женщина имеет право (читай — должна) работать наравне с мужчиной. Обратную сторону процесса — мужчина должен рожать детей — даже не стали обсуждать ввиду явной абсурдности. Но вдруг и казовая сторона эмансипации столь же абсурдна? Вдруг впрягать в одну телегу коня и трепетную лань есть преступление или даже глупость? Вдруг на самом деле женщина должна растить детей и вести домашнее хозяйство, а всё остальное — удел мужчин? Понятно, что подобные взгляды в конце девятнадцатого века считались ужасно отсталыми, а в веке двадцатом квалифицировались вредительством (кто ж будет строить Днепрогэс, если бабы останутся дома?), но сейчас, в двадцать первом веке, не пора ли набраться храбрости и признаться: эмансипация есть мышеловка без сыра! Женщин загрузили исконно мужской работой (врачеванием, педагогикой, торговлей, укладкой асфальта), платя при этом мизер от мужской цены, затем (второй удар) под лозунгом равноправия снизили расценки для мужчин до женских, в результате все работают от зари до зари, чтобы прокормить единственного ребенка, редко — двух.
Долой! Хватит, наэмансипировались! Даешь семейный очаг!
Понятно, отмене эмансипации будут противиться. В первую очередь промышленно-консервативный комплекс, а затем, как наиболее манипулируемая часть общества — мужчины. Отвыкли стоять у прилавка, укладывать асфальт и работать при ткацком станке.
