- Хорошо, что ты вернулась, - сказал он, привлекая ее к себе.
Она стояла, дрожа, прижимаясь к нему в свете звезд, чувствуя, как его тепло медленно вливается в ее тело и вылепляет ее.
- Но откуда ты знал, что я?.. Ты же спал, и тогда я пошла...
- Я не знал, - ответил он, - я догадался...
- Вечно ты обо всем догадываешься. А сейчас?
- А сейчас я догадался, что девушка, которую я хорошо знаю, размечталась о своем детстве и вновь превратилась в девочку, которую мне знать не довелось, - сказал он. - Ты озябла. Пойдем!
- Нет, нет! - вскричала она, дрожа от холода. - Угадывай дальше! Расскажи, что еще ты угадал!
- Девушка посмотрела на своего спящего друга, и он показался ей вдруг чужим. Потому что она уже спешила к своим владениям и хотела навестить их одна, без него.
- Еще! Еще! - простонала она. Теперь ее попросту бил озноб - потому, что его тепло заполнило ее всю.
- Девушка даже не стала надевать туфель, а вышла из дома босая.
- Дальше! - прошептала она. - И куда же она пошла?
- Она сошла вниз по крутой тропинке к папоротникам, куда я не пустил ее утром. Она сошла туда, чтобы испытать страх.
- И было ей страшно? Скажи - было?
- Наверно, было немножко страшно, как она того и желала. А потом она повернулась спиной к воде и лицом к дому, смотрела на него и думала, как покойно ей было когда-то оттого, что люди, жившие в этом доме, не ведали о ее тайных прогулках. И потому ей было покойно - тогда.
Сквозь тонкую ткань она ощущала все его тело.
- Дальше! - прошептала она. - О чем еще догадался ты? Что подумал?
- Я догадался, что она... вдруг утратила это чувство покоя. Потому что мужчина, который теперь спал в доме...
- Дальше! Дальше!
- Мужчина этот был чужим в ее детстве. И он слишком хорошо знал ее и угадывал каждый ее шаг. И это показалось ей посягательством на ее душу словно у нее уже не осталось ничего своего.
Она зашептала:
- И куда же она пошла? Что еще угадал ты, милый?
- Я угадал, что она спустилась к "озеру водяных лилий", и там ее одолела тоска...
- О чем затосковала она? Говори!
- Право, не знаю. Наверно, ей хотелось, чтобы все было в точности как тогда. Не знаю.
- И что же? Вышло все, как ей хотелось?
Он мягко отстранил ее от себя, нарушив нестерпимую близость тел; казалось, только спокойствие может приглушить ее страх.
- Все уже не могло быть как прежде, - сказал он. - Деревья - и те выросли.
- Да! Говори еще!
- Деревья выросли. А на воде не было водяных лилий. Короче, прошло тринадцать лет. Из озера уже не слышались ей прежние слова.
