— Пойдём, Тика.
Она ещё секунду смотрела на него и затем покорно сказала:
— Идёмте.
Скоро навстречу снова начали попадаться прохожие. Тика шла, постепенно прибавляя шаг. Лобов удивлённо поглядывал на неё, но не произносил ни слова.
Вдруг Тика остановилась, словно натолкнувшись на невидимое препятствие. Это был самый тёмный участок между двумя фонарями, и Лобов огляделся: кто знает, не готовит ли ему эта девчонка что-нибудь новое? Но все было спокойно.
— Почему вы меня не ударили? — вдруг вызывающе спросила она.
Лобов не сразу ответил на этот дикий вопрос.
— Я не бью женщин, — наконец сказал он. — И вообще терпеть не могу драк.
— Неправда! — раздражённо заявила она.
— Правда.
Тика вдруг засмеялась:
— Как вы их! Я так рада! Будут знать, скоты.
В голосе её слышалось торжество, покоробившее Лобова.
— А зачем вы наклонялись к Оуну? — с любопытством спросила она.
— Я боялся, что убил его, — хмуро ответил Лобов.
— Было бы хорошо, если бы вы его убили, но Оуна так просто не убьёшь. — Тика покосилась на спокойное лицо Лобова и покаялась: — Я ведь не думала, что они нападут на вас одного вчетвером.
Лобов промолчал.
— Откуда я знала, что вы такой дурак? — Она всхлипнула и вдруг закричала: — Да, дурак, дурак! Ну, стукнули бы вас разок, трудно вам было потерпеть? Их же четверо!
Он изумлённо взглянул на девушку.
— Что вы на меня смотрите? — продолжала Тика. — Тут вам не идиотская Стигма. Подумаешь, какой храбрец, лезет прямо на Оуна! Можно было бы и стороной обойти. А вот свернул бы вам Оун шею, что тогда? Всем бы нагорело из-за вашей дурости.
Лобов опустил глаза, чтобы не выдать себя. Так вот в чем дело! Это была вовсе не случайная драка из-за каприза девчонки и шаловливого настроения скучающих молодцов. Это очередная проверка его возможностей. Любопытно, какие выводы после всего этого сделает многоопытный Линг?
А Тика — что за странное существо? К стыду своему, Лобов должен был признать, что эта девушка совершенно непостижима для него. Мало того, что ему были непонятны её взгляды, гримасы и жесты, даже обычные слова и фразы она произносила с такой интонацией, что в них чудился совсем другой, чуть ли не противоположный смысл.
Иван решил про себя, что это просто издёрганное, избалованное существо, не успевшее, однако, растерять естественной чистоты.
Между тем Тика достала зеркальце, привела в порядок лицо, поправила волосы и вздохнула.
— Я ведь и правда не хотела ничего такого. Вы мне верите?
— Верю. — Иван немного кривил душой.
