Слегка закусываю губу, напрягая гудящие мышцы. Рука скользит по влажной коже лошади, не удерживая поводьев. Тело отказывается повиноваться. Не упасть, держаться! Не разжимать руки. Главное — не разжимать руки.
Принц останавливает своего коня. Фламель, коротко фыркнув, замирает тоже. С трудом поднимаю голову. Ну что там ещё?
— Устроим здесь привал, — безразлично произносит Ветар, не глядя в мою сторону. Я, скрипнув зубами, выпрямляюсь. Ненавижу эту унизительную жалость!
— Я могу ехать, милорд!
— Я — не могу, — отрезал мужчина, соскальзывая с лошади. Коротко взглянул на меня, видимо прикидывая, стоит ли мне помогать, но благоразумно не стал этого делать. Молодец. Злобно закусила губу и сползла с седла. Правда тут же пришлось срочно ухватиться за стремя, чтобы не упасть. Закрыть глаза. Вдохнуть, медленно выдохнуть. Так, вроде помогло…
Он всё же не удержался.
Свежая струя благословенной энергии пронеслась по измученному телу. Молча и уверенно мужчина подхватил меня под локоть и, не реагируя на мои протестующие и активные повизгивания, довёл до расстеленного на траве плаща. Своего, разумеется. Ну и демон с ним! Решив отложить разборки на более отдалённое время, я свернулась клубочком и мгновенно уснула.
* * *
Мягкие нежные звуки один за другим повисают в кристально прозрачном воздухе, выстраиваясь в ненавязчивую мелодию. Один за другим сплетается вязь трепещущих печалью аккордов. Я лежу с прикрытыми глазами и наслаждаюсь игрой танцующих под умелой рукой нот. Сколько времени прошло — я могла бы слушать вечно. Но музыка вздыхает, светло и грустно, делается тише, и к ней присоединяется голос:
— Ночь и тишина, данные навек…
Дождь, а может быть, падает снег…
Всё равно, бесконечной надеждой согрет,
Я иду в этот город, которого нет.
Бесшумно сажусь, обнимаю колени руками, опускаю голову. Сознание полностью во власти песни, скользит вслед за струнами в мир гармонии и струящегося света. Играй, пожалуйста, только не останавливайся, играй!
— Где легко найти страннику приют,
Где наверняка помнят и ждут.
День за днём, то теряя, то путая след,
Я иду в этот город, которого нет…
Мелодия взлетает к небу звуками отчаянной надежды. Протяжным криком-стоном отзываются души, слившиеся с ней в единое целое. Одиночество, вечное неземное одиночество болью холода ранит сердце. На последнем вдохе — дрожащий огонёк веры, в то что ещё не поздно…
— Там для меня горит очаг,
Как вечный знак забытых истин…
Мне до него последний шаг,
