В 1927 году в сборнике «О Ленине» были опубликованы воспоминания В. Г. Сорина. Сторонник Бухарина, он подвергся в 1939 году аресту и погиб в 1944 году. В 1957 году в трехтомнике воспоминаний о Ленине, выпущенном Институтом марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, заметки Сорина помещены, но с большими купюрами. Исчезли все упоминания имени Бухарина. В таком виде трехтомник переиздавался несколько раз, в том числе в шестидесятых и даже в начале восьмидесятых годов.
В издании 1927 года, осуществленном в период пика политического расцвета Бухарина, в воспоминаниях В. Г. Сорина содержится любопытный эпизод. 21 января 1924 года Сорин находился в Горках. После обеда он узнает, что в Большой дом требуют камфару, и спешит с этим известием к Бухарину. «Я не решился тотчас же передать о камфаре, боясь, что Н. Ив. упрекнет меня в паникерстве, но Н. Ив. сам заметил: «Знаете, со стариком что-то плохо. Все доктора ушли в Большой дом». Тогда я решился сказать о камфаре. Н. Ив. изменился в лице: «Кто вам об этом сказал?» И сейчас же пошел со мной к Большому дому. Мы условились, что Н. Ив. поднимется наверх… и узнает у М. Ил. о состоянии здоровья Вл. И. (вообще, чтобы не волновать Вл. И., товарищи не показывались ему), а я подожду Н. Ив. внизу. Кругом стояла тишина… Бухарин не возвращался».
Сегодня достоверно установлено: действительно, Бухарин накануне смерти Ленина простудился, уехал в пустовавший санаторий в Горках и оказался почти поневоле свидетелем эпохального события. Поневоле? Партии этого не объяснишь. Сам факт единоличного присутствия в Горках в момент смерти вождя мог представлять в народном сознании весьма веский аргумент. В борьбе за ленинское наследство никому нельзя было давать столь важный шанс. Поэтому факт присутствия Бухарина у постели отходившего Ленина следовало скрыть.
Что и было сделано. Первым эту работу взял на себя Зиновьев. Его «Слово» устанавливало равновесие, показывало единство Политбюро перед смертью своего вождя. Никто не должен иметь преимущества говорить о себе как о преемнике усопшего лидера. Бухарин с такой постановкой вопроса согласился. Между тем первая маленькая ложь, о которой договорились между собой соратники у постели умершего, повлекла за собой вторую, та — третью. И вот в народном сознании прочно утверждается миф о том, что первым о смерти Ленина узнал, конечно же, Сталин. Он, и только он, имел на это первое право. Хотя, как свидетельствуют историки, раньше всех в Москве о кончине вождя узнал Зиновьев — ему из Горок позвонила по прямому проводу Мария Ильинична. Зиновьев, опять же во имя сохранения единства Политбюро, согласился разделить эту честь со Сталиным. В результате уговора в «Отчете комиссии ЦИК СССР по увековечению памяти В. И. Ульянова (Ленина)» эта спорная деталь приобрела такую формулировку: «Первое известие о смерти В. И. Ленина было получено в Москве тт. Сталиным и Зиновьевым в 7 часов вечера того же дня… В 9 часов 30 минут вечера 21 января тт. Сталин, Зиновьев, Калинин и Томский на автосанях выехали в Горки».
