— Так что, она… согласилась? — наконец решился он.
Грациан кивнул.
— Мне это стоило немалого труда: ты же знаешь, она вот уже десять лет как не показывается на люди, а уж принять участие в такой авантюре… Но ты все же сын Паллия. Она не могла отказаться.
— Особенно зная, как ты умеешь убеждать…— Гарбо попытался засмеяться, но получилось скверно. Он явно нервничал — и с каждым мгновением все сильнее.
— Не понимаю, о чем ты.— Месьор отозвался нарочито сухо, однако в уголках губ затаилась усмешка.— Скажи лучше, удалось ли тебе договориться с Конаном?
— Разумеется. Уж не знаю, что сыграло свою роль — золото, или то, что это ты попросил его помочь… но он согласился. И не задавал никаких вопросов. По-моему, он ни о чем не догадывается.
Сидевший в кресле калека поморщился.
— На твоем месте, я бы не слишком на это рассчитывал. У нашего варвара, несмотря на медвежью внешность,— острый ум, чутье и недюжинная смекалка. К тому же, он не терпит обмана. Так что если он раскроет твою невинную хитрость… смотри, я тебя предупреждал.
Предупреждение это, однако, не было воспринято всерьез. Гарбо лишь небрежно повел плечами.
— Он ничего не заподозрит. Да и потом — Конан меня сейчас заботит меньше всего. Пусть пока пошатается вокруг дома Тусцеллы, обследует все и как следует подготовится. Если мы успеем вовремя — уже послезавтра ему предстоит идти на дело.
— Да, с этим лучше не тянуть,— согласился Грациан.— Чем дольше мы собираемся, тем сильнее вероятность, что кто-то узнает о наших планах, или что-то пойдет наперекосяк. Я просто хотел еще раз предупредить тебя — не подставляй северянина больше, чем мы условились. Он все-таки мой друг…
И вновь предупреждение пропало втуне. Напротив, слова Месьора как будто даже позабавили его собеседника.
— О, да. Ты — и твои представления о дружбе! Боюсь, они так сильно расходятся с общепринятыми, что…
— Помолчи! — Грациан оборвал Гарбо так резко, что тот даже поперхнулся от неожиданности. Сейчас в голосе калеки звучала небывалая властность и сила.
— Мальчик мой, тебя ли я слышу?! — раздался внезапно голос в дверях.— Клянусь небом, на миг мне показалось даже, что это сам…
Женщина не договорила. Гарбо, вскочив с места, бросился ей навстречу. Почтительно опустился на колени. Прижался губами к ее запястью. Даже Месьор дернулся в своем кресле, точно забыв на миг о своем увечье — но тут же неловко осел, выругавшись сквозь зубы.
Впрочем, он мгновенно овладел собой.
— Матушка!
